Всю свою жизнь академик Каныш Сатпаев посвятил развитию богатейшего по залежам медной руды Жезказганского региона, выделенного в прошлом году в отдельную Улытаускую область. Сегодня два города, один из которых носит его имя, целиком и полностью зависят от работы частного предприятия «Казахмыс». Как бизнес пользуется наследием великого ученого, разбирался журналист Ulysmedia.kz.
Учиться, учиться и учиться
- Каныш Сатпаев - уникальный самородок из интеллигентной семьи, родом из баянаульских степей. Стечение обстоятельств привело его в геологию, хотя есть мнение, что любые обстоятельства в нашей жизни неслучайны. Он выучился в русско-казахском училище в Павлодаре и уже в 22 года перевел с арабского на казахский алгебру, - так рассказывал в одном из интервью о своем знаменитом дедушке геолог в третьем поколении Александр Третьяков.
Родился он в ауле № 4 Павлодарского уезда Семипалатинской области Российской империи (ныне аул имени К. И. Сатпаева, Баянаульского района Павлодарской области) в семье бия Имантая Сатпаева. Каныш с раннего детства отличался недюжинной тягой к знаниям. Отучившись два года в аульной школе, в 1911 году поступил в русско-казахское училище в Павлодаре. Спустя ещё два года он окончил его с отличием и отправился в учительскую семинарию в Семипалатинске. Получив диплом в 1918 году, стал готовиться к поступлению в Томский технологический институт. Параллельно с учёбой Сатпаев работал учителем естествознания двухгодичных педагогических курсов в Семипалатинске. А, находясь на лечении в Баянауле, начал писать учебник по алгебре для казахских школ, который в 1924 году стал первым школьным учебником алгебры на казахском языке.
- В начале 1921 года состоялась встреча Сатпаева с геологом Михаилом Усовым, который приехал в Баянаул на кумысолечение. Каныш Имантаевич сопровождал его в походах по горам и окрестностям, и Усову удалось заинтересовать его геологией, - делился семейной историей внук Сатпаева.
- В том же 1921 году Каныш Сатпаев поступил в технологический институт в Томске, став первым дипломированным геологом-казахом. В Томске он познакомился с моей бабушкой, а чуть позже был направлен в Атбасарский трест цветных металлов на должность начальника геологического отдела. В 1927-м был избран членом правления. В ведении этого треста находилось медное месторождение и недостроенный медеплавильный завод в поселке Карсакпай.
В то время специалисты, занимавшиеся месторождением, как и руководство завода, скептически относились к перспективе развития в регионе добычи меди, полагая, что её запасов хватит не более чем на 10-15 лет. Но «геолог от бога» Сатпаев был уверен: в районе Жезказгана имеются огромные запасы меди, которые прежде не были обнаружены. Он сумел доказать свою правоту через год после начала работ, наткнувшись на крупный пласт руды.
Как закалялась медь
Кто знает, как выглядел бы сегодня регион, не будь Каныш Сатпаев наделен не только талантами ученого, но и упорством в характере. Он не только первым заявил миру о Жезказгане как одной из богатейших «кладовых» меди в мире, - более крупной, чем большинство провинций Америки, но, преодолев все преграды, доказал советскому правительству обоснованность необходимости строительства в Джезказгане медеплавильного комбината, а в дополнение к нему - железнодорожной линии Джезказган — Караганда — Балхаш и Досмурзинского водохранилища.
В 1943 году на местном месторождении был построен Жезказганский медный комбинат, который в 1958 году «вырос» в Жезказганский горно-металлургический комбинат, объединивший все металлургические предприятия региона. А в 1987 году «преобразовался» в НПО «Джезказганцветмет». В «лихие 90-е» наследие Каныша Сатпаева было преобразовано в АО и передано под управление ООО «Samsung C&T Deutschland GmbH» - немецкое подразделение корейского «Самсунга». За время владения АО «Жезказганцветмет» корейский холдинг каким-то образом умудрился выкупить у государства 40 % акций компании. А еще 35 % акций «Самсунг» забрал во временное владение. Позже, в начале «миллениумных», когда срок владения акциями «Жезказганцветмета» корейской компанией истек, их обладателем стал президент «Жезказганцветмета» Владимир Ким. Да-да, тот самый «самый богатый казахстанский миллиардер из списка Форбс».
В 2002 году было заявлено, что эти 35 % акций наконец приватизировали, но имена владельцев разглашать не стали. И лишь в 2005 году, когда «Казахмыс» вышел на Лондонскую биржу, выяснилось, что держателем 45,6 % акций является Владимир Ким, а 37,2 % – некий Йонг Кю Ча - южнокорейский олигарх и представитель «Самсунга» в «Казахмысе». Каким образом он продал акции, принадлежавшие корейской компании, самому себе, история умалчивает. Зато позже стало известно: в Южной Корее на него завели дело за неуплату налогов от прибыли, полученной в Казахстане.
Кому хлеб черствый, а кому жемчуг мелкий…
История о том, каким образом «Казахмыс» разросся до группы компаний с десятком предприятий, рудников и прочими тепловыми и энергетическими активами, вряд ли уместится в рамках одной статьи. Но примечательно, что в 2014 году группа «Казахмыс» разделилась надвое: на частную «Корпорацию Казахмыс» и публичную «Kaz Minerals». Контроль над обеими компаниями сохранил всё тот же простой казахстанский олигарх Владимир Ким.
Кстати, именно в 2014 году шахтеры рудника «Жомарт», принадлежащего корпорации, писали в СМИ, пытаясь привлечь внимание общественности к тому, как «добываются» миллиарды для владельцев «Казахмыса».
- Людей приравняли к скоту! Прав ни гражданских, ни трудовых. Нарушений по труду сто один процент, условий для работы ноль. Питание никакое, на зеков больше тратится денег от государства, чем мы на себя зарабатываем. Корпорации «Казахмыс» главное план, а как мы выживаем, то до этого нет никакого дела…. Шахтеры молока не видят за вредность своего труда, а вместо него нам порошок разбавленный дают. Правда, раз в три дня котлеты, в которых половина рис, а половина мука. Зато высшее руководство Жомарта пузо одним мясом набивает. Нам же — термосок в шахту, сто грамм колбасы и хлеб, который просвечивается. Не то, что есть, смотреть на это без слёз невозможно! Столько денег выкапываем, а еда не меняется. В год по пару грамм добавляют и всё. И это мы выходим на европейские стандарты? Менеджеры сидят за рюмкой водки, смотрят и ржут, как люди на нулевой отметке толкаются через «собачий барьер». Да всё потому, что на улице минус 30, со всех дыр дует, скамеек нет. Да там не то, что сидеть, там стоять невозможно, промерзаешь как собака бездомная на улице, зато ракурс съемки хороший со всех сторон. Готовить в общежитии запрещено. Сдохни с голоду, но план дай. Не нравится? «Баранов» у нас много, найдём и привезём с других регионов, в которых прожиточный минимум низкий и они на многое согласны, лишь бы не были уволены, – заявляют нам в администрации рудника. И действительно гонят в рудник 18-летних пареньков из аулов, где даже есть нечего. Они не то, что молодые, но и в горном деле не соображают. Отсюда и травмы, и аварии...». (орфография и пунктуация авторов сохранены).
Подайте олигархам на развитие!
А годом ранее, в 2013 году, министр регионального развития, коим был тогда Болат Жамишев, высказал предположение, что добыча меди в Жезказгане будет прекращена через 15 лет.
- Снижение производства в регионе может отразиться условно на жизненном уровне более 20 тыс. работников корпорации. Это около 20 % от общего количества трудоспособного населения. Учитывая вышеизложенное, возникла необходимость актуализации действующего комплексного плана развития Жезказганского региона, который принят в 2011 году, – сказал Жамишев на заседании кабинета министров.
Министр акцентировал внимание коллег на сокращение объемов добычи на Жезказганском месторождении корпорации «Казахмыс» с 28 до 19 млн тонн. Причиной спада он назвал сокращение содержания меди в руде в 2 раза.
- Дальнейшая отработка Жезказганского месторождения по существующей технологии, по мнению специалистов корпорации «Казахмыс», не может обеспечить эффективность производства. При этом продолжительность работы горно-металлургического комплекса составит не более 13-15 лет, - пугал министров Жамишев. И трюк сработал. После этого была разработана и внедрена «Программа развития моногородов», благодаря которой из республиканского бюджета были выделены нереальные деньги якобы на развитие региона.
- На сегодня в предлагаемом плане 88 мероприятий с объёмом финансирования 351,5 млрд тенге. Из них республиканский бюджет даст 169 млрд, местный – 21 млрд, небюджетные средства - 160 млрд, сроки реализации (освоения) которых продлены до 2020 года», – озвучил тогда Жамишев.
Сегодня правительство снова поёт «старую песню о главном», рассматривая под разными углами варианты развития теперь уже Улытауской области, с прицелом на то, что медь здесь когда-то закончится…
А всё, что поменялось в «Казахмысе», - это разве что руководство. 2 декабря прошлого года было объявлено, что управление корпорацией «Казахмыс» перешло от Эдуарда Огая к 35-летнему Нурахмету Нуриеву. Семья которого, по слухам, имеет тесные связи с главной семьёй.
Согласно финансовой отчётности, размещенной на KASE, единственный учредитель корпорации «Казахмыс» — ТОО «Kazakhmys Copper», 100 % акций которого принадлежат нидерландской компании KCC B.V. А та, в свою очередь, контролируется на 70% олигархом Владимиром Кимом и на 30% - экс-председателем правления корпорации Эдуардом Огаем.
В чем сила, брат?
До того самого «конца меди» в Жезказганском регионе, анонсированного Болатом Жамишевым, остается 5 лет. И перспектива «похоронить» теперь уже Улытаускую область из-за закрытия градообразующего предприятия заставляет государственных мужей искать пути решения этой задачи со всеми неизвестными.
Между тем, ныне покойная дочь академика Сатпаева Меиз Канышевна при жизни сокрушалась, что «Казахмыс» добычу меди ведет варварским способом, отрабатывая лишь «жирные» пласты породы. И что при таком способе добычи впоследствии вернуться и «отработать» не столь богатые на содержание меди пласты будет уже невозможно.
- Даже во время войны пласт отрабатывали максимально, - переживала Меиз Канышевна. Но понимала, что победить капиталистический подход не в её силах.
- Это задача государства! – высказал свое мнение трижды министр Казахстана (геологии и охраны недр, экологии и природных ресурсов, природных ресурсов и охраны окружающей среды) Серикбек Даукеев.
Он убеждён, что бизнесу нужно создать такие условия, при которых вести варварскую добычу будет невозможно.
- Государство должно быть сильным, - говорит Даукеев.
Задача государственного масштаба
Вместе с тем, ученый считает: одновременно государство должно стимулировать появление новых «сатпаевых».
- Ведь Каныш Имантаевич не просто выдающийся ученый, первый президент Академии наук, «отец» геологии и науки всей страны. Сатпаев – первооткрыватель месторождения, а это высшее признание для геолога!
Как считает Серикбек Жусупбекович, геология - высоконаучная дисциплина, а первооткрыватели - это уникальные люди, таланты, гении. Но гении непризнанные в наше время.
- Геологи, исследуя недра, не только берут пробы, делают замеры, геофизические исследования и строят на этой основе модель развития недр земной коры в этом регионе. Они прогнозируют образования месторождений. Вот смотрите: открыли месторождение Карачаганак. Вы знаете имя первооткрывателя? Нет! А почему? Потому что его нигде не называют! Его не показывают по телевизору, о нём не снимают фильмы, не слагают песни. Звание геолога-первооткрывателя утратило свою значимость. Я ничуть не умаляю заслуг нефтяников, шахтеров. Но что бы они добывали без геологов?
По мнению ученого, те геологи, которым удалось открыть месторождение для страны, достойны уважения и почета. Президент Касым-Жомарт Токаев это понимает, а вот чиновники из правительства – нет.
- Президент сказал ввести звание «заслуженного геолога Казахстана» и «первооткрывателя месторождения». Но министры говорят, что это нецелесообразно и на это нет денег в бюджете. В первое воскресенье апреля геологи отмечали свой профессиональный праздник. И ни один член правительства не поздравил геологов, ни один знак отличия не был вручён представителям нашей профессии! Что удивительного, что молодежь, даже получив профильное образование, не идёт работать по специальности? Ведь геология – это работа в экспедициях в любую погоду, в грязи, а зарплата при этом в лучшем случае 200-300 тысяч. Поэтому молодые люди мечтают быть певцами, стендаперами, блогерами. Не пыльно и доходно. Но в таком случае откуда возьмутся месторождения? Кто их откроет? Вот об этом должны думать чиновники, ведь это проблема государственного масштаба.
