Январские события, которые прокатились по Казахстану, анализируют не только отечественные эксперты. Одно из старейших британских изданий The Economist тоже делает прогнозы и даёт свою оценку произошедшему.
Редакция Ulysmedia.kz решила предоставить на суд своих читателей статью «Степь в темноте», опубликованную в газете The Economist, которая уже третье столетие считается одной из самых авторитетных в мире.
Революция, если предполагать, что она имела место быть, стала столь же короткой, сколь и кровавой. Её итог – смерть десятков мирных жителей, включая детей, и гибель силовиков.
Митинги против роста цен на топливо начались в городе нефтяников - Жанаозене. В течение нескольких дней протесты начались во всех регионах страны, а люди, которые вышли на площади, перешли от социального недовольства к политическим требованиям. Внезапно митинги стали сопровождаться насилием и погромами. В Алматы подожгли здание городской администрации и начали штурмовать аэропорт.
Создаётся впечатление, что после информации о гибели силовиков, президент Касым-Жомарт Токаев, понимая, что его собственное положение под угрозой, решил перейти в наступление. Он объявил в стране чрезвычайное положение и «антитеррористическую» операцию против «бандитов», которые стремятся свергнуть государственную власть, приказал силам безопасности стрелять в нарушителей спокойствия и попросил помощи у Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Буквально сразу президент России Владимир Путин отправил в Казахстан самолёты с десантниками и бронетехникой.
Сейчас уже можно говорить о том, что ситуация обернулась в пользу Токаева. По крайней мере, 11 января он уже не делал жестких заявлений, как в первые дни мятежа, признал оправданность экономического недовольства, раскритиковал богатство, накопленное несколькими семьями, и пообещал политические изменения в системе, которая сложилась за 30 лет.
Токаев на всех фото – это дипломат с бледным лицом, в затемнённых очках и без каких-либо эмоций. Сейчас, отмечают наблюдатели, он излучает уверенность. В полицейских участках по всей стране около 10 000 обвиняемых в участии в беспорядках. Многие из них, вероятно, были просто свидетелями событий. Президент уже сменил премьер-министра Аскара Мамина на технократа Алихана Смаилова.
Карима Масимова, который, как и г-н Мамин, да и сам президент, является протеже Назарбаева, г-н Токаев не только уволил, но и обвинил в государственной измене. Говорят, что враждебность между президентом и председателем КНБ накалилась после того, как в прошлом году стало известно, что телефон Токаева был взломан.
Влияние Назарбаева в созданном им государстве, похоже, было сильно ограничено. Он ушел с поста пожизненного главы совета безопасности и сейчас ни сам глава нации, ни его семья, несмотря на солидные позиции в бизнесе и политике, не появляются в публичном поле с тех пор, как начались беспорядки.
Так это конец истории? Почти наверняка нет. Масса вопросов и противоречий вытекает из событий и официальных комментариев.
То, что протесты вспыхнули в Жанаозене, — наименее удивительный поворот событий. Г-н Токаев уже публично признает, что богатства от огромных запасов нефти, угля и металлических руд в Казахстане были распределены неравномерно. Это и вызвало недовольство рабочих нефтяной отрасли, малообеспеченных жителей сельской местности и небольших городов. Наибольшую выгоду получили олигархи с хорошими связями. По данным международной аудиторской компании KPMG, только 162 человека в Казахстане владеют половиной всех богатств страны. Нефтяная промышленность сделала чрезвычайно богатыми нескольких родственников г-на Назарбаева.
Правительство объяснило постепенную отмену субсидирования автогаза рыночными реформами, но многие казахстанцы расценили это совсем по-другому. Не желая рисковать повторением событий в Жанаозене десятилетней давности, когда расстреляли бастующих нефтяников, кабмин поспешил пойти на уступки – стоимость газа снизили. Но президент Токаев предупредил, что незаконные митинги нужно остановить.
Но все пошло совсем по другому сценарию. Сейчас многим кажется странным, что вместо победного ликования, протестующие внезапно перешли к насилию, захватили оружие из государственных арсеналов и заняли аэропорт. За всё время мятежа никто так и не заявил о лидерстве в акциях протеста и не сформулировал требования. Возможно, отсутствие заявлений можно объяснить тем, что в стране систематически и очень долго подавлялось любое инакомыслие. Но это не объясняет нападений на стратегические объекты и не позволяет понять, почему внезапно исчезли службы безопасности, которые должны были охранять аэропорт и телебашню, телевизионные компании и акиматы.
Наиболее правдоподобно звучит объяснение, что массовые акции протеста без лидера были использованы представителями элиты, в подручных у которых были головорезы из мафии. Элита, что вполне возможно, пыталась защитить свои экономические интересы либо изгнать г-на Токаева.
В любом случае, союзники действующего президента обвиняют родственников первого президента в подстрекательстве к восстанию. Сам Токаев публично ни о своём предшественнике, ни о его семье не говорил. Можно было лишь наблюдать какую-то недоговорённость и недосказанность. К примеру, совершенно не понятна ситуация с одним из племянников бывшего президента Саматом Абишем. Его, в недавнем прошлом, заместителя председателя КНБ то увольняли, то отправляли в отпуск, то говорили о его аресте. Вполне возможно, г-н Токаев заключил какую-то сделку с Назарбаевыми, по которой клан получает своего рода иммунитет в обмен на обещание, что все они отступят, включая и самого Нурсултана Абишевича. Непрозрачность и двусмысленность текущей ситуации — одна из причин думать, что сага еще не закончилась.
В соседних среднеазиатских странах потрясены происходящим, так как Казахстан долгое время считался самым сильным, самым стабильным и самым успешным государством региона. Тем не менее, все пять стран ЦА тоже сталкиваются с огромными экономическими проблемами и имеют неустойчивые режимы, которые жестко реагируют на политические вызовы.
Эти общие черты - продукт общей истории региона. Во время имперской экспансии России во второй половине XIX века Средняя Азия представляла собой скопление родов и ханств. Многие гордились своим происхождением от Чингисхана и Тамерлана. Русское, а затем и советское правление дали толчок экономическому развитию, но мало способствовали государственному строительству. Действительно, хотя Советский Союз теоретически разделил регион на республики, на практике границы были весьма произвольными. Это по-прежнему беспорядочная смесь этнических групп, включая 500 000 потомков корейцев, насильственно депортированных с Дальнего Востока России в 1930-х годах из-за подозрений в симпатиях к Японии. Казахстан может похвастаться большим русским меньшинством, составляющим почти 20% населения, а также евреями, узбеками, дунганами и другими национальностями, которых в стране насчитывается больше ста.
Государства, возникшие на обломках СССР, унаследовали немало советского багажа - традиции самодержавного правления, ущерб окружающей среде - исчезновение Аральского моря после того, как вода из питающих его рек была отведена на хлопковые поля и рисовые чеки, и экономика, в которой доминирует государство. Советские привычки умирают с трудом. Принудительный труд на хлопковых полях Узбекистана прекратился всего пару лет назад. Только в прошлом году в Казахстане было упразднено более 200 категорий профессий, на которые не допускались женщины, в том числе управление грузовыми автомобилями. Предполагалось, что запреты должны были обеспечить «защиту материнства и репродуктивного здоровья женщин» — по сути, сохранение женщин как машин для размножения.
Эмомали Рахмон правит Таджикистаном с 1994 года. Он пришёл к власти, когда в республике бушевала гражданская война. В Казахстане, Узбекистане и Туркменистане с момента обретения независимости правят уже новые лица. Памятники из золота занимают видное место в культе личности нынешнего правителя Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова. Из этого авторитарного списка выбивается крошечный Кыргызстан. Но даже там власть лишь однажды плавно переходила от одного президента к другому после выборов, а не в ходе уличных мини-революций. Более того, новый президент вскоре поссорился со старым и добился его ареста.
Автократы региона пытаются оправдать подавление любой оппозиции, говоря о стабильности и росте. Тем не менее, несмотря на все блестящие новые здания в их столицах, лидеров не отличает особая дальновидность, хотя сами они утверждают, как раз обратное. Везде экономика страдает от ресурсного проклятия, Казахстан зависит от нефти и газа и является крупнейшим в мире производителем урана. Хотя страна и пыталась диверсифицироваться, в основном она занималась энергоемкими областями. Туркменистан на четвертом месте в мире по запасам природного газа. Хлопок и газ доминируют в экономике Узбекистана. Один единственный золотой рудник, только что национализированный, дает десятую часть ВВП Кыргызстана и является самым крупным источником поступлений в государственный бюджет.
Во всей Центральной Азии взяточничество и коррупция – неотъемлемая часть бизнес-модели. В Бишкеке, столице Кыргызстана, молодой ИТ-предприниматель сетует на то, как жадные таможенники потребовали такие высокие сборы за ввоз в страну серверов, что его инвестор в ОАЭ отказался от участия в предприятии.
Считается, что некоторые члены семьи Назарбаева занимаются экспортно-импортным рэкетом, а также контролируют базары вокруг Алматы. В Кыргызстане откровенно говорят, что Раимбек Матраимов, бывший заместитель начальника таможни, как раз и есть главный по контрабанде. Он популярен тем, что вокруг города Ош строит мечети и больницы и вхож во многие правительственные кабинеты.
Внутренние проблемы нередко выливаются в межэтнические конфликты, что далеко не положительно влияет на развитие региональной экономики. К примеру, кровавые погромы этнических узбеков в кыргызском Оше в 2010 году очень негативно отразились на трансграничном сотрудничестве. По статистике, у стран Центральной Азии объёмы торговли меньше, чем у стран Африки. Произвольные границы в ЦА до сих пор порождают споры о разделе воды или территорий. В прошлом году, чтобы отвлечь внимание от внутренних проблем, Таджикистан спровоцировал ссору с Кыргызстаном, в результате которой погибли десятки мирных жителей.
Тем не менее, есть и положительные моменты. Когда в 2016 году умер правитель Узбекистана Ислам Каримов, его преемник Шавкат Мирзиёев признал тупик, в котором оказался Узбекистан. Он снял ограничения на конвертацию валюты, упростил таможенные процедуры и дал понять, что аппаратчики не должны трясти местный бизнес. Также он закрыл самую печально известную тюрьму, не был против определённого контроля и критики правительства. Мирзиёев отменил правила, ограничивающие места, где люди могут жить или путешествовать.
Реализовать более глубокие изменения, в том числе приватизацию госбанков и других предприятий, провести земельную реформу, оказалось сложнее.
Препятствия на пути экономических и особенно политических изменений в регионе — одна из причин, по которой за Казахстаном так пристально следят. Для старшего поколения в Узбекистане – реформы – это всё равно, что острие ножа. Здесь опасаются, что события в Казахстане заставят и соседние режимы, в том числе и узбекский, сделать вывод, что риски ослабления государственной власти слишком велики. Доказательством является то, что в последние месяцы г-н Токаев внёс серьезные изменения: поощрял определённую степень децентрализации, в том числе допуская небольшую политическую конкуренцию на местных выборах, освободил нескольких политических заключённых и отменил смертную казнь. Некоторые политики считают недавние беспорядки и насилие в стране результатом этих решений.
Возвращение России в Казахстан — еще одна причина, по которой в регионе пристально следят за происходящим в стране. По правде говоря, Россия никогда не уходила – она контролирует космодром Байконур, через Евразийский экономический союз - таможенную политику Казахстана.
В меньшей или большей степени Россия имеет влияние во всей Центральной Азии. Это усиливается миллионами трудовых мигрантов. Их пребывание в РФ, по словам одного кыргызского аналитика, дает г-ну Путину еще больше рычагов влияния на внутреннюю политику в регионе.
Таджикистан и Кыргызстан также предоставили военных для миссии ОДКБ. Это говорит о том, что они тоже с большей готовностью обратятся к России, если их режимам станут угрожать внутренние враги.
Впрочем, за ситуацией в Казахстане сейчас наблюдают везде, в том числе и в Китае. Влияние этой страны в Центральной Азии заметно возросло после строительства железных и автомобильных дорог, предназначенных для связи Поднебесной с Европой. Скорость развертывания России в Казахстане, которая также подчеркнула закат эпохи Назарбаева, похоже, застала Китай врасплох. Но очень быстро здесь пришли к выводу, что вмешательство России лучше всего отвечает их же интересам.
Другая страна, считающая себя державой на Шелковом пути, Турция, оказалась в затруднительном положении. Она питает амбиции возглавить тюркский мир, включая Среднюю Азию. Привлекательность мягкой силы Турции неоспорима. Казахский, киргизский, туркменский и узбекский языки — все тюркские. Турция – мусульманская страна, но при этом современная, относительно благополучная. В культурном отношении огни Стамбула сияют для многих молодых жителей Центральной Азии ярче, чем огни Москвы или Пекина. В Алматы и Ташкенте многие модные торговые центры возвели турецкие инвесторы. Однако теперь амбициозные мечты этой страны наталкиваются на новую реальность.
Влияние Запада в Центральной Азии также оказалось под угрозой. Г-н Токаев в своей речи 11 января старался показать озабоченность по поводу безработицы, низкого уровня жизни, инфляции и коррупции. Он наверняка знает, что ответом на вызовы, которые встали перед Казахстаном и регионом, будет не меньшая, а большая модернизация. Тем не менее, пока новые реформы не данность, а только многообещающие выступления президента.
