Сейчас слегка ошалевшие от нахлынувшей информационной свободы граждане пытаются узнать всё обо всём и обо всех. Их уже не устраивают ответы на традиционные вопросы – что, где и когда. Они требуют подробностей – кто, с кем, почему и почём. В результате каждая новая фамилия, которая появляется на новостных лентах обрастает историями, биографиями, контактами и родственными связями.
И в связи с этим выясняется, что многие персонажи новейшей истории Казахстана как бы заранее предугадывали, что интерес к их личностям может возрасти и десятилетиями следили, как бы в СМИ или соцсетях не проскочило чего-то лишнего. Например, редакция Ulysmedia.kz решила поближе познакомиться с Андреем Сергеевичем Лаврентьевым, напомним, это один из самых молодых и перспективных казахстанских бизнесменов. Это имя почти десятилетие медийщики произносили только с прилагательным отечественный, в его бизнес государство вливало миллиарды, а о достижениях говорили только с высоких трибун.
Собственно, информация о том, что было с Лаврентьевым раньше, есть в интернете. Но ни друзей, ни характера, ни связей. Так что отыскать в мировой паутине людей, которые простому алматинскому парню помогли стать предпринимателем едва ли не №1, не удалось. Почему-то сначала он решил стать медиком, пошёл учиться на медбрата, но передумал и в результате получил диплом юриста. Свою первую компанию AllurAuto Андрей Сергеевич учредил и стал её акционером ещё в 2003-м, было ему тогда всего 24 года. Уже через несколько лет начался его бизнес-взлёт, но в роли руководителя компании «СарыаркаАвтоПром» – «дочки» AllurAuto.
Именно Лаврентьеву доверили реализацию самой громкой государственной программы, и в 2010 он начал строить отечественный автопром. Бизнесмен, тогда ещё средней руки, не отказался поддержать хоть и амбициозную, но по большому счёту утопическую идею Назарбаева, а Нурсултан Абишевич в свою очередь подставил ему своё крепкое, на тот момент, плечо. Почему Лаврентьеву – неизвестно. Андрей – ровесник младшей дочери первого президента, но алматинское образование она получала в юридической академии, а он – в Высшей школе права «Адилет». Связь, как говорится, не найдена.
Дорогая игрушка
Всё это время простейшие подсчёты не говорили, а кричали о нецелесообразности вкладывать деньги в проект автопрома. Экономисты взывали к рассудку, кто-то подсчитал, что один автомобиль отечественной сборки обходился стране чуть ли не в 5 млн долларов! Но все 10 лет казалось, что важнее в Казахстане производства и быть не может.
Костанайские журналисты на вопрос о Лаврентьеве задумываются, потом вспоминают, кто это и объясняют причину – Лаврентьев не то, что не коммуникабельный, – совершенно закрытый. Никогда в городских мероприятиях не участвовал, благотворительностью не занимался. Про завод коллеги тоже рассказывают сухо – откроют линию, выпустят несколько машин и закрывают. Потом другую марку штурмуют. Удивляются и тому, что уж очень часто менялись партнеры. Сначала костанайцы ждали, что их город вот-вот превратится в Сингапур, потом махнули рукой – автопром сильно смахивал на мыльный пузырь.
Для Нурсултана Назарбаева автосборочный завод был всё равно, что дорогая игрушка, он им гордился и отмечал прорыв казахстанской промышленности на всех встречах и совещаниях, лично вёл переговоры с зарубежными партнерами и, естественно, своими визитами не раз почтил и саму компанию – побывал на открытии линии мелкоузловой сборки Ssang Yong Nomad и Toyota Fortuner. К слову, и старт самому производству казахстанских внедорожников тоже дал Нурсултан Абишевич – пусковую кнопу в эфире республиканского моста нажимал сам.
“Я вас поздравляю, потому что у вас есть возможность работать на таком уникальном предприятии. В Казахстане ещё не было производства подобного уровня. Вы принимаете участие в развитии автомобилестроения страны. Я желаю вам дальнейшего процветания и реализации всех планов”, – говорил тогда Назарбаев.
Андрей Лаврентьев тоже не стал скупиться на добрые слова и ответил реверансом.
“Это детище совместной работы не только «Сарыарка Авто Пром», но и программ, которые реализуются под вашим руководством, Нурсултан Абишевич. Благодаря их действию становятся посильны многие задачи”.
В общем и целом, дела у Андрея Сергеевича пошли в гору. Казалось, что эти автомобили, как раз то, чего все эти годы не хватало казахстанцам.
Бурная история
В июне 2014 года «Сарыарка Авто Пром» подписывает соглашение с «Банком Развития Казахстана», то есть практически с Правительством РК, об открытии кредитной линии на 45 млн USD. Деньги должны были пойти на линию по сборке Toyota Fortuner, планировали выпускать по 3 тыс. авто ежегодно. Уже через несколько дней во время телемоста «Боровое - Костанай» первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев даёт очередной старт серийной сборке автомобилей Toyota Fortuner.
Разговоры о казахстанском Peugeot Citroën завершились меморандумом «Сарыарка Авто Пром» и министерства по инвестициям и развитию РК о намерениях, но что-то с французами пошло не так – о проекте забыли.
В феврале 2015 года Правительство Казахстана становится акционером АО «Группа Компаний «Аллюр» – покупает долю 25,4%, стоимость приобретённых акций – 17,8 млн USD.
В апреле Лаврентьев получает разрешение на крупноузловую сборку китайских автомобилей JAC. В мае – заключает с «Банком Развития Казахстана» соглашение ещё об одной кредитной линии. 93 млн USD потребовались на производство автомобилей марок Ssang Yong, Peugeot, Geelly, Jac, Toyota.
Когда начал лопаться пузырь
В сентябре этого же года на фоне девальвации тенге, реструктуризации валютных займов перед «Банком Развития Казахстана» и АО «БРК-Лизинг» у отечественного автопромышленника начали назревать проблемы. О них громко не говорили, но несколько линий сборки пришлось закрыть.
В июле 2016-го на автопром вдруг обратил внимание и бывший в то время премьером Карим Масимов. Ему даже презентовали производство электромобиля JAC Electric. Лаврентьев обещал, что в год будут выпускать 300–2000 авто. Но за 4 года выдали всего 38 штук.
Кстати, когда закрыли в 2016-м мелкоузловое производство Ssang Yong Nomad, выяснилось, что за 3 года «Сарыарка Авто Пром» собрал 486 автомобилей – 2% от заявленной мощности.
Как-то постепенно тучи над компанией Лавретьева начали собираться. Откровенно и несколько неожиданно для публики непосвященной о проблемах громко заявил Болат Жамишев. Комментарий прозвучал давно, но актуальности не потерял до сих пор.
“Две волны реструктуризации долга Allur Group, проведённые БРК в 2011 и 2015 годах, не привели к оздоровлению тяжелого финансового состояния компании. Выбор был такой: либо мы банкротим и создаем провизии, то есть несём убытки на всю сумму займов”.
Банкротить не стали. Более того, валютные долги Allur Group были перевернуты в тенге по курсу 188 за доллар США. Случилось это в сентябре 2015 года, когда курс в обменниках ушёл далеко за 250. Но и это не все. Штрафы и пени по просроченным долгам были конвертированы в акции. Проще говоря, БРК и другие структуры холдинга "Байтерек" неожиданно оказались новыми акционерами Allur Group.
Кстати, стоит вспомнить, как отреагировал на введение плавающего курса тенге Лаврентьев. Его тогда цитировали все государственные СМИ.
“Нурсултан Абишевич, это очень важное решение – корректировка курса тенге, и мы его объективно давно ждали, возможно, его можно было сделать раньше, но всё же для нас это сегодня большая-большая победа”, — заявил, обращаясь к главе государства, руководитель Ассоциации казахстанского автобизнеса Андрей Лаврентьев.
Были, конечно, попытки реанимироваться. Лаврентьев искал инвесторов за рубежом и союзников в родном отечестве и не скрывал, что положение с финансами в компании очень сложное.
В мае 2019 года отечественный автопром презентовали новому президенту Токаеву. Лаврентьев опять называл солидные цифры, заявлял, что мощность предприятия 28 тыс. автомобилей в год, хотя ещё в марте речь шла о 25 тысячах, в декабре – почти 35 тысячах.
Болевая точка
Не так давно автопром опять стал притчей во языцех – о нём казахстанцы заговорили в связи с утильсбором. Возмущается народ – сколько можно содержать частное предприятие, которое заявляет о себе как о крупном автомобильном заводе, а на самом деле только открыло отверточное производство. Чьи автомобили сходят с конвейера – импортные или отечественные, – задаются вопросом зачинщики протеста. Сколько получает из утильсбора тот же Лаврентьев – коммерческая тайна. Но год назад прозвучала любопытная цифра.
Генеральный директорТОО «Оператор «РОП» Медет Кумаргалиев в интервью телеканалу Inbusiness.kz откровенно рассказал:
“Согласно утвержденной политике, мы направляем средства на болевые точки. Теперь о деньгах. За время существования, то есть три года, в компанию поступило 220 млрд, а не 400 млрд тенге. Из 220 млрд тенге на стимулирование автопрома было направлено 75 млрд тенге”.
Как росло уважение к Андрею Сергеевичу
С 2011 Лаврентьев начал осваивать общественные должности – он и президент ассоциации Казахстанского автобизнеса, и член YoungPresidentOrganization, и председатель подкомитета «Автомобилестроение» комитета машиностроения и металлообработки Национальной палаты предпринимателей Казахстана, и член экспертного совета при премьер-министре Казахстана, и член экспертной группы по отбору компаний — «национальных чемпионов» в десяти несырьевых перспективных отраслях экономики РК, и член правления , и даже был членом политсовета партии «Nur Otan».
