Экс-министр национальной экономики Казахстана Куандык Бишимбаев заверяет в ходе суда, что его погибшая от побоев супруга Салтанат Нукенова сама падала и ударялась. Об этом передаёт Ulysmedia.kz.
Показания Бишимбаева
Напомним, ранее он рассказал, что в туалете между парой произошла драка. Салтанат начала снимать с себя одежду, которую порвал во время ссоры Куандык, и во время этого произошло падение.
«И как-то она так, раз, штаны слетели вниз, и она потеряла равновесие и начала заваливаться в сторону унитаза. Она ударилась об стенку, то есть она как-то полетела, стена была справа, она начала заваливаться и полетела об стену, от нее оттолкнулась рукой и лицом упала на унитаз. Просто был очень сильный удар, бах, грохнулась, и от унитаза у нее лицо отскочило, и она еще упала на пол», - рассказал он.
Далее Ulysmediа приводит его монолог полностью:
«Она приподнялась и была в таком как-то.. как в нокдауне. Она плохо контролировала свое тело и, приподнимаясь, она еще раз упала. По сути, она поднималась, поднималась и в какой-то момент мышцы корпуса у нее не сдержались, и она вот опять равновесие потеряла и опять ударилась о кафельный пол лицом. И какое-то время опять лежала. Я стоял у входа в туалет и наблюдал за этим. Во второй раз, когда она уже начала подниматься после этих двух падений, я уже помог ей, подошел, поднял и, прислонившись к стенке, она села. В таком положении она сидела. Здесь у нее какой-то порез снизу образовался, я видел, что кровь начала бежать. Я посмотрел, там какой-то порезик появился, я не знаю, от какого из этих падений. Я спросил у нее: в порядке ли она? Она молчала, просто молча на меня смотрела. Не ответила ни да, ни нет. На лице видимых последствий от падений на тот момент не было, только этот порез. Я принес салфетку, вытер ей кровь, которая начала течь у нее из-под подбородка.
Я был, честно говоря, зол, что так происходит у нас. Я ее в таком положении и оставил. Она сидела практически голая, только штаны у нее болтались вместе с нижним бельем внизу ниже колен. И она, прислонившись к стене, смотрела на меня, я на нее. И я вышел. Я ее оставил в таком положении, я вышел. На мне была рубашка, она была порвана, я ее снял, надел пиджак, хотел покурить, попросил у маляров покурить. Я вернулся, прошел мимо туалета, заглянул туда, она все также в этом же положении сидела. Прошел в вип-зал 1, начал искать зажигалку, нашел ее, закурил. Мне надо было спустить пар, я начал стулья пинать, переворачивать все, я громко кричал. Это минут 5 длилось. Я присел на диван. И сидел. Вот так мы где-то полчаса в разных комнатах провели. Потом я успокоился, вернулся в туалет. Она также продолжала сидеть.
Я ей говорю: давай, поднимайся. Я начал ее поднимать. Но она как-то не владела своим телом. Она такая была обмякшая, сознание не теряла, начала ноги собирать, но штаны путались у нее. Я тогда сдернул их. Нижнее белье порвал, бросил там же, в туалете. Пытался ее поднять. Я сам уже был в тот момент уставшим. Время уже где-то 4 утра было.
Я начал пытаться ее поднимать подмышки, чтобы она встала на ноги и мы дошли. Но она то ли сопротивлялась, то ли что, у меня было ощущение, что она сопротивляется, не хочет вставать. У меня не хватало сил приподнять ее, не хватало сил. Она встала, падала и билась коленями о пол, стену. Это все как-то так происходило. В какой-то момент я ее сзади обхватил за живот. И приподнял, поставил на ноги, она стояла так, прокинул ее руку себе на плечо, и мы потихоньку в сторону зала… я сказал: пошли в зал, на диван ляжешь. Мы прошли туда, в соседнюю комнату. На шаге пятом-шестом она сама начала идти. И чувствую, что она наступает и держит себя, я отпустил ее. Она прошла сама, сделала несколько шагов, шага 4, и опять ее видимо повело, она потеряла координацию и грохнулась лицом вперед, опять ударилась лицом. Я, ну, как-то тоже, для меня это неожиданно было. Я не мог для себя понять, она пьяна и поэтому не понимает, или это последствия удара, который она получила, то есть это состояние с головой связано или с тем, что она сильно выпившая.
На ней не было практически одежды, все эти царапины, ссадины... я ее пытался так поднять, так поднять, это женская кожа, да. Вот она упала, начала подниматься, я за ней наблюдаю, вроде она уверенно шла, но через несколько шагов ее повело и грохнулась. Смотрю на нее, она вроде в себе, вроде смотрит на меня. Когда она вставала, она шаг делала и опять падала. Тут уже я подсел к ней, перевернул ее, опять она лицом ударилась, я положил ее к себе на колено, начала спрашивать, в порядке ли она, а она с открытыми глазами. Наверное, когда человеку плохо, я ожидал, что человек говорит: мне больно, мне плохо, вызови мне скорую, или звуки издает. Но она молчала., что меня удивляло. Я положил ее себе на коленку, она молча лежит, смотрит.
В какой-то момент она раз, и как будто ожила. Встала сама и самостоятельно дошла до дивана, села на диван. Я подумал: неужели она меня разыгрывает? Она играет или придумывает, что с ней происходит?
Я сел рядом, смотрю на нее и не могу понять: она специально это сделала? Последние ее действия говорили о том, что она управляет собой. Я закурил сигарету, она пальцами показала, чтобы я ей тоже дал сигарету. Я дал ей сигарету, дал куртку. И мы так сидели и курили. Я пытался угадать ее состояние. Мы сидели, курили. Она в какой-то момент прилегла на диван. Я ее в таком положении оставил на диване».
Суд над Бишимбаевым
На прошлом заседании суда в течение почти четырёх часов экс-министр рассказывал, что, по его оценке, Салтанат была нервной, агрессивной, психологически нестабильной, изводила его подозрениями об измене, ревновала его, злоупотребляла алкогольными напитками. К эпизоду убийства он так и не дошел, попросил суд перенести заслушивание этого эпизода на следующее заседание, так как «устал»..
Бишимбаев обвиняется по статьям п. 1, ч. 2 статье 110 Уголовного кодекса (Истязание), п. 5, ч. 2 статье 99 (Убийство, совершенное с особой жестокостью), статье 14 ч. 2 (Рецидив особо тяжкого преступления).
Помимо Бишимбаева по делу проходит его родственник - Бахытжан Байжанов, директор столичного "Гастроцентра", на территории которого произошло убийство. Байжанов обвиняется в укрывательстве особо тяжкого преступления (ст. 432 Уголовного кодекса) и недонесении о тяжком преступлении (ст. 434 Уголовного кодекса).
