Основатель Telegram Павел Дуров дал большое интервью американскому журналисту Такеру Карлсону, в котором впервые прокомментировал уголовное преследование со стороны Франции, передает Ulysmedia.kz.
Также он высказался о конфиденциальности, бизнесе мессенджера и даже условиях в тюрьме.
По словам Дурова, он до сих пор не получил чёткого объяснения сути обвинений. Французские власти, как утверждает он, пытаются привлечь его к ответственности за то, что Telegram якобы не ответил на определённые юридические запросы. Однако, по словам бизнесмена, это не соответствует действительности.
«Сначала говорили, что мы якобы не ответили на юридические запросы, но это не так. Даже если бы и было — такая трактовка "соучастия" крайне натянута. Адвокаты говорят, что прецедентов почти нет», — сказал Дуров.
Дуров сравнил ситуацию с абсурдом: по его мнению, нельзя наказывать создателя платформы за действия отдельных пользователей.
«Это всё равно что арестовать Дональда Трампа за то, что кто-то из 350 миллионов американцев совершил преступление. Или посадить Макрона за ограбление в Тулузе», — возмутился он.
В ходе беседы выяснилось, что Павел Дуров практически не использует смартфон. Он назвал его «слишком небезопасным устройством», которое уязвимо для слежки через так называемые «эксплойты нулевого дня». По словам основателя Telegram, он берёт телефон в руки лишь пару раз в неделю — чтобы протестировать обновления мессенджера. Основную часть времени он проводит за компьютером.
Дуров подчеркнул, что Telegram не собирает личные данные пользователей и не нуждается в их продаже для получения прибыли. По его словам, мессенджер уже стал прибыльным и заработал более 500 миллионов долларов в прошлом году.
«Мы придумали способы монетизации Telegram, не нарушая при этом права людей», — отметил он.
Это, по словам Дурова, главное отличие от компаний вроде Meta, которые строят бизнес на таргетированной рекламе.
Когда Такер Карлсон в шутку спросил, вступал ли он в тюремную банду, Дуров ответил: «Я был один в камере, это было невозможно». Условия содержания он не описал подробно, но отметил, что на свободе чувствует себя куда лучше.