Похоже на то, что казахстанские власти всё-таки постараются подготовить население к возможному референдуму на тему строительства атомной электростанции. Особое внимание, скорее всего, будет уделено южной зоне, где плотность населения выше, чем где-либо в стране.
Корреспондент Ulysmedia.kz решил проанализировать информационные потоки и выяснить, как готовят казахстанцев к новой реальности в виде АЭС.
О том, что референдум по строительству АЭС не исключается, президент Касым-Жомарт Токаев говорил еще в июне 2019 года.
- Строительство атомной электростанции пока не планируется. Если понадобится, то обязательно будем этот вопрос обсуждать с народом. Если понадобится, то проведём референдум, - сказал он тогда.
Однако теперь об этих словах в правительстве стараются не вспоминать, однако тема необходимости строительства АЭС в публичном пространстве муссируется чуть ли не ежедневно. Дошло до того, что уже и глава государства заявляет, что Казахстану «позарез нужная чистая атомная энергия». Токаев предложил не идти на поводу у «популистов, не разбирающихся в экономических реалиях», поручив ответственным лицам активизировать работу по разъяснению населению значения АЭС.
14 февраля министр энергетики Болат Акчулаков опять завёл речь об АЭС. Он опять заявил, что строительство атомной станции в Казахстане, с учётом дефицита электроэнергии, снижения угольной генерации и тренда на снижение углеродного следа, является «наиболее перспективным решением». Однако министр почему-то не стал делать акцент на том, что весь прошлый год, имея прогнозный дефицит энергии, в стране подключали новых крупных потребителей -майнеров. Его предшественник Магзум Мирзагалиев тоже заявлял, что у Казахстана нет альтернативы строительству АЭС.
Господин Акчулаков на брифинге 14 февраля постарался сосредоточиться на объяснении необходимости строительства АЭС, местах, где она может быть построена и странах, в сотрудничестве с которыми это может быть сделано. В частности, речь идет о посёлке Улькен на побережье Балхаша в Алматинской области и городе Курчатов в Восточно-Казахстанской области.
При этом министр опять сказал, что не исключает возможность проведения референдума по вопросу строительства АЭС в РК, если в нем «будет необходимость». Но тут же отметил, что сами энергетики не сомневаются в необходимости АЭС.
По мнению главы Минэнерго, население сможет высказать свои доводы на общественных слушаниях, на которых и будет представлен подготовленный специалистами проект АЭС. То есть, фактически Акчулаков предложил подключить население к обсуждению темы АЭС на финишной прямой, когда будет готов проект и, скорее всего, несколько вариантов ее строительства и финансирования. А ещё недавно речь шла о переговорах по возможному строительству АЭС в РК с компаниями из России, Франции, США, КНР, Японии и Южной Кореи.
Согласно подготовленному Минэнерго прогнозному энергобалансу до 2035 года в Казахстане планируется ввести 17,5 ГВт новой генерации, в том числе ГЭС – 2,1 ГВт, газовые станции – 5,1 ГВт, ВИЭ – 6,5 ГВт, угольные станции – 1,4 ГВт и АЭС – 2,4 ГВт.
Независимо оттого, кого в партнеры выберет Казахстан, стоимость такой АЭС, по разным оценкам, составит несколько миллиардов долларов. Если она будет построена в поселке Улькен, то это, по версии Минэнерго, поможет сбалансировать работу энергосистемы всего Казахстана. Дело в том, что юг страны традиционно дефицитен.
Растущая численность населения, проблемы с трудоустройством, новые предприятия - всё это сопровождается и ростом потребления электроэнергии. Важный момент, мешающий полагаться на ВИЭ, это «ветреность», то есть большая волатильность в поставках такой энергии. С этим, в частности, в прошлом году столкнулись европейские страны, когда за несколько недель штиля им пришлось пользоваться газом из хранилищ, пока ветряки не крутились. То есть, грубо говоря, нет ветра – нет энергии. Такая ситуация привела в Европе к резкому росту цен на газ.
Нужно отметить, ещё в январе 2021-го в Минэнерго сообщали, что по прогнозному балансу на 2021-2027 годы потребность по южной зоне на прошлый год планировалось на уровне 4137 МВт (максимальная нагрузка 3830 МВт плюс необходимый резерв мощности 306 МВт), а располагаемая мощность – 1969 МВт (1966 МВт существующих станций и 3 МВт новых мощностей). С учетом резерва дефицит составлял 2167 МВт. Большую часть дефицита закрывали за счёт перетока из северной зоны (Север-Юг) 2100 МВт, но оставался дефицит в 67 МВт.
Избыток северной зоны, по балансу, с учетом отправки в южную зону 2100 МВт составлял всего 35 МВт. В таких условиях удивительно как энергетики пошли на подключение так называемых белых майнеров, которые потребляют около 700 МВт, не говоря уже о серых, которые потребляют более 1000 МВт, если сами прогнозировали дефицит даже без учета спроса со стороны майнеров.
То есть, подключение цифровых майнеров происходило за счет резерва, который держат для покрытия пиковых нагрузок в системе. С учетом неоднократных заявлений об изношенности сетей до 80% и подключении новых крупных потребителей, возможность аварий резко возрастала, что и показал, как прошлый, так и этот год.
Такая политика – это или преступная халатность, или спланированная акция, из-за которой все, а особенно жители юга, должны были на себе многократно прочувствовать необходимость АЭС. Когда ты все чаще достаешь свечу и вынужден освещать ею свое жилье, то ты постепенно можешь начать меньше бояться атомной энергии, предпочитая жить со светом. И чем больше людей будут с этой свечой в руках на референдуме, тем больше вероятность получения необходимого властям результата.
Другой момент, который беспокоит казахстанцев, это большая вероятность строительства АЭС в сотрудничестве именно с компанией «Росатом». В прошлом с ней заключались меморандумы, а также велось определённое сотрудничество в атомной отрасли.
При этом были и отступления от российского вектора - еще в 2014 году сообщалось, что Toshiba Westinghouse, акционером которой был Казахстан, может поставить для первой АЭС в Казахстане ядерный реактор типа AP-1000 мощностью 1 ГВт. Тогдашний министр энергетики Владимир Школьник оценивал стоимость одного блока в зависимости от комплектации в $3-4 млрд. При этом он не исключал возможность экспорта электроэнергии в Афганистан и Пакистан.
Само обсуждение возможности строительства АЭС в Казахстане идёт по схеме известного афоризма: сначала тебя игнорируют, затем над тобой смеются, затем с тобой борются, но в конце ты побеждаешь. Идея строительства атомной электростанции периодически вбрасывалась в казахстанское общество, поэтому она уже не так пугает обывателей. В частности, в 1997 году это предлагал работавший тогда министром науки Владимир Школьник. В 2008-2009 годы были проведены технико-экономические исследования, по результатам которых для окончательного рассмотрения было рекомендовано три возможных пункта размещения АЭС: поселок Улькен, город Курчатов и город Актау. В 2010 году, когда Владимир Школьник был уже главой «Казатомпрома», неоднократно говорилось о возможности заключения казахстанско-российского межправительственного соглашения по строительству АЭС в Актау на базе реактора средней мощности ВБЭР-300. Этот реактор, использовавшийся на подводных лодках, мог обеспечить потребности региональной энергетики в тепловой и электрической энергии (до 300 МВт). Возможность подписания межправительственного соглашения обсуждалась также и в 2011 году.
В конце 2009 года министр энергетики и минеральных ресурсов Сауат Мынбаев говорил, что Мангистауская область - регион с точки зрения энергообеспеченности фактически тупиковый: через него не проходят сквозные электроэнергетические сети, соответственно, он должен обладать собственными источниками энергии. Был и проект госпрограммы развития атомной отрасли на 2010-2020 годы, который предусматривал строительство АЭС в Актау. Тем более, что там есть опыт - реактор БН-350, который работал с 1972 по 1999 годы. Станция выдавала тепловую энергию, электрическую энергию и опресняла воду из Каспия.
Кстати, эта АЭС могла бы работать и дальше, но её закрыли ввиду возможности выработки оружейного плутония – после обретения независимости Казахстан отказался от четвертого по размеру ядерного арсенала, а также от проведения ядерных испытаний. Но вывод любой АЭС из эксплуатации процесс не быстрый, поэтому Сауат Мынбаев отмечал наличие квалифицированного персонала в Актау, что тоже было плюсом для строительства там новой АЭС.
В начале 2014 года первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев поручил правительству разобраться с этим вопросом и уже к середине года на тот момент главы «Казатомпрома» Владимир Школьник и «Росатома» Сергей Кириенко подписали меморандум о взаимопонимании. В сентябре Казахстан и Россия подготовили межправительственное соглашение о строительстве и эксплуатации атомной электростанции в РК. Документ должен был пройти согласование в государствах, но что-то застопорилось, решение так и не приняли.
Общественность реагировала на эти планы неоднозначно: к опасениям возникновения сценария Чернобыльской АЭС (авария случилась в 1986 году, Украинская ССР) накладывалась фобия после аварии на АЭС Фукусима-1 (2011 год, Япония). Многие казахстанцы сомневались, как в безопасности АЭС, построенных российской компанией, так и вообще в какой-либо атомной энергетике.
Всего за два года многое поменялось и, если в 2019 году президент Касым-Жомарт Токаев говорил о строительство атомной электростанции без особой уверенности, то в 2021 его точка зрения поменялась кардинально. На Дальневосточном форуме в РФ с участием президента России Владимира Путина он уже заявил о необходимости «всесторонне изучить» возможность строительства АЭС в Казахстане.
- В своём послании народу Казахстана я поставил задачу всесторонне изучить возможность создания в Казахстане атомной энергетики. При этом важно в должной мере учесть насущные потребности государства, естественно включая граждан и бизнес. Я сам считаю, что пришло время предметно рассмотреть данный вопрос, поскольку Казахстану нужна атомная станция, - сказал Касым-Жомарт Токаев.
В свою очередь российская сторона на всех уровнях неоднократно заявляла о готовности оказать Казахстану всяческое содействие в решении этого вопроса.
