В Карагандинской области работу приостановили все шахты. После трагедии, которая унесла жизни ещё пятерых шахтёров, даже «Арселор Миттал Темиртау» не говорит об убытках, которые несёт в связи с этим. Впрочем, компания вообще ничего не комментирует. Это не первая авария в казахстанских шахтах - под землёй гибнут десятки человек. Кто должен решить эту смертельную проблему - компания, местные власти или президент? Возможно ли вообще обезопасить шахтеров, - выясняла корреспондент Ulysmedia.kz.
Заросла народная тропа
Пока неизвестно, есть ли виновные, то есть допустившие взрыв на шахте Ленина, сыграл роль природный или человеческий фактор, или компания в очередной раз проморгала нарушение правил техники безопасности. Один из молодых шахтёров, который попросил в статье не называть его имя, допускает что взрыв мог спровоцировать просто внезапный выброс метана.
- Как бы то ни было, мне кажется, компания очень мало делает, чтобы обезопасить сотрудников. Стоит чаще проводить заблаговременную дегазацию, но это дорого, может, они не хотят тратить деньги. Ребят жалко…
Шахтер отметил, что зарплата его устраивает, отпускные – тоже. Правда, говорит, что обещали новые станки заказать в Германии, но они никак не придут. По его словам, средняя заработная плата - 200 тысяч тенге.
Бывший шахтёр, теперь общественник и карагандинская знаменитость Павел Александрович Шумкин возмущён тем, что казахстанское общество и власти не особо желают думать о шахтерах и их проблемах.
- Назарбаев открыл березовую рощу в Шахтинске в память погибшим шахтёрам, так туда никто не ходит. А на памятнике шахтёрам, что погибли в 2006-м, плитка давно облетела, да и не ездит туда никто – добираться далеко и страшно неудобно, - говорит Шумкин.
После трагедии аким Карагандинской области Женис Касымбек заявил, что «гарантировать 100% безопасность невозможно. Задача – минимизировать». Что это – попытка снять с себя ответственность или жестокие реалии?
Крокодиловы слёзы
Павел Александрович Шумкин провёл под землёй 20 лет, в Караганде прослыл борцом за социальные права шахтёров, опровергать слова акима не стал и даже частично с ним согласился.
- Разговоры о технике безопасности – это пустая болтовня тех, кто ничего в этом не понимает.
Наши шахты - не только самые опасные и вредные по выбросу угля и пыли, - объяснил он свою точку зрения.
Карагандинский уголь, говорит Шумкин, самый калорийный по содержанию метана - таких в мире больше нет.
- Это как доставать сухой порох – его можно смочить и разбавить, но тогда он потеряет свои качества. Поэтому все эти соболезнования представителей компании и власти о погибших горняках – это крокодиловы слезы. Все - заложники этой системы.
Забои расположены на километровой глубине, оттуда просто невозможно выкачать газ.
- Вдобавок, у нас слабые, не крепкие породы – в шахте всё ходит ходуном. Тут нельзя, как на руднике «Казахмыса» оторвать кусок породы и остальное будет стоять ещё 300 лет. В угольных забоях А шахтеры вынуждены таскать кучу металла, крепить каждые полметра, а уже через пару недель – то будет сверху давить, то снизу.
Бывший шахтер отметил, что в Китае смогли значительно снизить смертность за счет технологий. В США тоже – там шахты считаются одними из самых безопасных в мире.
- Когда я попал в шахту в США, то заплакал. У них там, как на кухне – светло, нет пыли, горняки обедают прямо в забое! И ужас у нас - темнота, сырость, воздуха нет, пыль столбом, всё обваливается, - возмущается Шумкин.
Журналист Олег Гусев, которого в Караганде называют главным борцом с «АрселорМиттал», сравнивает политику в области безопасности труда с нежеланием сменить зимой резину с летней на шипованную. Чтобы сэкономить деньги, выбрали принцип – а вдруг пронесёт.
- Когда компания «АрселорМиттал» пришла в Казахстан, они не хотели выделять достаточно денег на разные вещи. Мне рассказывали, что даже элементарно чинить туалеты в цехе компания не хотела – ремонтировали лишь два унитаза из четырех.
Трагедии на шахтах в Казахстане
1994 – авария на шахте «Актасская» (г.Сарань, Карагандинская область). Погибли 11 человек.
1994 – взрыв метана на шахте «Карагандинская» ( г.Караганда). Погибли 14 человек.
1995 - взрыв метана на шахте им. Ленина. Погибли 13 человек.
2006 – взрыв метана шахте им. Ленина Погиб 41 человек.
2008 - взрыв на шахте «Абайская» (Карагандинская область). Погибли 30 человек.
2016 – обрыв троса тележки на шахте «Саранская». Погибли 4 человека.
2017 - выброс угля и газа на шахте «Казахстанская» (Шахтинск). Погибли 3 человека.
2020 – несчастный случай при выполнении взрывных работ на шахте «Востокцветмет» (ВКО). Погибли 2 человека.
2020 - несчастный случай при выполнении взрывных работ на ТОО «Актюбинская медная компания». Погибли 4 человека.
2021 - выброс метана на шахте «Абайская». Погибли 6 человек.
2022 – обрушение горной массы на шахте «Саранская». Погиб 1 человек.
2022 – взрыв на шахте им. Ленина – погибли 5 человек.
Что делать и кому
Павел Шумкин уверен, что варианты остановить смертельный беспредел есть. Но признаётся, что всё это из области фантастики.
- Первое – закрыть шахты. Второе – нужно, чтобы правительство признало, что шахты опасны, а шахтеры – «камикадзе». И обеспечило шахтерам реально высокие зарплаты, по несколько тысяч долларов, и достойную компенсацию в случае травмы или смерти. Страх никуда не денется, но люди будут знать, на что идут и ради чего. А если говорить о реальных действиях, то изменить ситуацию сможет только сильная политическая воля.
Журналист Олег Гусев тоже уверен, что действовать в этой ситуации должно высшее руководство страны.
Он считает, что правила устанавливает иностранный менеджмент, а наши сотрудники – инженеры и начальники цехов вынуждены их соблюдать. И аварии, по его мнению, не прекратятся, пока Миттал не получит ультиматум от казахстанских властей – либо уходи, либо исправляй ситуацию.
- В контракте прямо сказано, что местные органы не могут влиять не политику компании. Все вопросы должно решать только правительство, оно у нас обычно только демонстрирует какие-то действия. Аким Женис Касымбек, даже если захочет, не сможет ничего решить, потому что системы отношений между местными органами и компанией просто не существует, - говорит журналист.
Гусев считает, что пора пересматривать условия контракта или подписывать новый.
- Ноу нас много чиновников, которые любят деньги, поэтому всё это не решается. Я считаю, у компании надо требовать изменить отношение, иначе последствия будут плачевными.
Поговорили и забыли
За годы независимости на казахстанских шахтах произошло 12 трагедий, погибли 160 человек. Семьям погибших выплачивали компенсации, пару раз объявляли национальный траур.
- Когда гибнут горняки, у нас говорят, что не на шоколадную же фабрику они шли работать! А что, если фабрика не шоколадная, значит на ней надо умирать, - недоумевает Шумкин.
Вспомнил Шумкин и о регрессниках – шахтерах, получивших травмы и увечья на производстве.
- Это пренебрежительное, издевательское отношение к людям. В «АрселорМиттал» говорили, что у них на содержании 4 тысячи шахтеров-инвалидов. Но я думаю, их намного больше. Когда мы в 1997 году собирали информацию для «Книги памяти» о казахстанских шахтерах, за всю историю насчитали чуть больше 3 тысяч покалеченных. Даже если информация «АрселорМиттал» правдива, за время их правления жертв больше, чем за всю историю угольного бассейна.
С президентом никто не спорит
Буквально месяц назад на встрече с общественностью Карагандинской области президент Токаев отмечал, что вопрос безопасности на промышленных предприятиях области стоит очень остро.
- Только за 2022 год на объектах АО «АрселорМиттал Темиртау» произошло несколько случаев гибели работников. Крупные компании должны постоянно инвестировать в модернизацию производства. Уполномоченным органам требуется принять системные меры для повышения ответственности предприятий за рост производственного травматизма, – предупредил тогда Токаев.
Услышали главу государства эти самые «уполномоченные органы» - министерство по ЧС, министерство индустрии и инфраструктурного развития, министерство труда и социальной защиты или нет? Подтолкнули ли они к действиям акима Касымбека?
Что есть власть
Женис Касымбек в кресло акима Карагандинской области пересел из кресла премьер-министра в 2019 году, а до этой позиции он два месяца поработал министром индустрии и инфраструктурного развития. Пока Касымбек осваивал столичные кабинеты – ЧП в шахтах не происходили. Взрываться всё начало после его приезда в Караганду. Теперь глава местной власти не устаёт повторять, что за безопасность в шахтах отвечает не он – аким, а профильное министерство и компания.
- Вопросом о промышленной безопасности занимается конкретно департамент промышленной безопасности, который находится в подчинении у министерства индустрии. Это их персональная ответственность за соблюдение техники безопасности. Они должны отслеживать состояние техники, проверять и так далее, - объяснял он после аварии на шахте Абайская в прошлом году.
Можно не сомневаться, что и на этот раз Касымбек выполнит свою руководящую миссию - проследит, чтобы семьям погибших выплатили всё положенное и помогли с похоронами, может быть даже выступит с инициативой открыть ещё один памятник шахтёрам или поддержит давнишнюю идею Шумкина – открыть музей шахтёрской славы. И, заметим, эта активность стоить ему ничего не будет – оплаты пойдут от компании и из бюджета. Его личный кошелёк совсем не пострадает. Вполне возможно, областной голова распорядится отремонтировать памятник в Шахтинске или разбить вокруг него сад, но опять сделает он это не за свои кровные. Может быть здесь и кроется причина, почему Касымбек после каждой аварии не устаёт повторять, что рвать контракт с «АрселорМиттал» и национализировать предприятие не стоит?
Ещё по теме: https://ulysmedia.kz/news/9245-tsifrovizatsiia-arselormittal-o-kotoroi-bespokoitsia-premer-ne-reshit-problemu-gorniakov/
