23 октября 2024 года министр сельского хозяйства Айдарбек Сапаров в стенах правительства заявил, что уборка зерна была успешно завершена. Казахстан, по его словам, намолотил рекордные 26 миллионов тонн, а урожайность превысила прошлогодний уровень. Премьер-министр Олжас Бектенов, заслушав доклад чиновника, поблагодарил аграриев за труд и своевременное завершение работ. Но фермеры, услышав эти слова, были поражены: по их подсчетам, под снегом осталось чуть ли не половина урожая. Мы решили сами отправиться в поля и разобраться, чья правда — властей или аграриев. Подробнее на Ulysmedia.kz.
Говорить со СМИ фермеры не хотели даже на условиях анонимности. Около десяти владельцев малого и среднего бизнеса, опасаясь санкций за публичные жалобы, отказали нам в интервью. Но в частных беседах многие признаются: в Акмолинской и Северо-Казахстанской областях значительная часть урожая не была собрана по сей день. Уже после поездки нам все же удалось пообщаться с несколькими аграриями из Акмолинской области. Они также отказались раскрывать свои имена из-за страха за бизнес.
«В начале посевной технику не удавалось вывести в поля из-за затяжных дождей. 25 мая в регионе выпал снег, и работы встали. Пока все растаяло и высохло, прошла уйма времени. Сроки посева сдвинулись почти на месяц — вместо начала июня мы закончили только к 25 числу месяца».
«Лето тоже было дождливым и относительно прохладным. В итоге тысячи гектаров остались под снегом. Это пшеница, лен, подсолнечник», — рассказал один из аграриев в Акмолинской области.
Ситуация усугубляется ценовой политикой. Фермеры вынуждены продавать зерно ниже себестоимости, чтобы расплатиться по кредитам. По словам нашего собеседника, за льготные кредиты они расплачиваются двумя платежами: в ноябре и в феврале следующего года.
«Наши конкуренты и покупатели из-за рубежа об этом знают и обваливают цены к концу уборки. Они осведомлены, что нам нужны деньги к этому времени, ждут, пока настанет момент выплаты платежей и покупают у нас по крайне низкой цене».
Несмотря на низкие цены и обилие урожая, себестоимость зерна в этом году — около 90 тысяч тенге за тонну, как утверждают фермеры. Чтобы выйти в плюс, продавать нужно хотя бы за 110-120 тысяч. Но в среднем покупатели предлагают 65 тысяч тенге.
«Мы в убытке. Все заложено — дом, техника. Просрочка по кредиту — и останемся на улице. Приходится продавать за бесценок».
Зернохранилищ тоже не хватает. Продкорпорации принимают только зерно, возвращаемое по форвардным закупкам. Остальное аграрии должны хранить самостоятельно. А где и как - их личные проблемы.
Наши собеседники утверждают, что собрали 16-18 центнеров с гектара. В более “жарких” регионах есть счастливчики, чей урожай - 30-40 ц/га.
Благо засухи в этом году, как в 2023, не было, но из-за влажной среды в Акмолинской области выросли расходы на фунгицидную обработку. Тем не менее, урожай вырос и поспел, но достаточно поздно - когда поля окутало толстым пластом снега.
«Пшеница, которая осталась в полях, пропадет. На первых порах ее можно было собрать, что мы и делали. Подсолнечник и лен еще можно спасти, но вот зерно гниет и вымерзает. Более того, если его не убрать вовремя, земля может стать непригодной для посевов в следующем году. И конечно же, техника изнашивается быстрее, когда уборка проходит в морозы и бураны, а топливо сгорает в несколько раз быстрее. Все это накладывается на себестоимость и урожай становится дороже для нас. А цена в итоге низкая».
С тем, что многомесячный труд пропадает, фермерам смириться трудно. Поэтому уборка продолжается по сей день. Но в правительстве об этом не говорят и будто игнорируют реальность, чему и удивляются в полях.
Несмотря на официальные отчеты, реальные цифры далеки от оптимизма правительства. Случаи несобранного урожая, как мы убедились, не единичны. У кого- то под снегом осталось 500 гектаров, у кого-то — 2000, а где-то и до 40% полей.
«Мы выглядим, как состоятельный слой людей, который все время жалуется на каждую. мелочь. Но это не так. Мы хотим работать на своей земле, развивать сельское хозяйство и это совершенно нормальное желание. Аграрный сектор – системообразующий сектор, но на нас вокруг все хотят навариться. Этот сектор крайне плохо чувствует себя сейчас и постепенно переходит в режим выживания».
Ситуацию осложняет и политика субсидирования техники в Казахстане. Государственная поддержка распространяется только на отечественные машины. Фермерам фактически навязывают использование менее мощной и менее производительной техники.
«Зарубежная техника, например, John Deere, быстрее и мощнее. Да, она дороже, и завезти ее в последние годы становится все сложнее. Одна машина стоит несколько сотен миллионов тенге. Ее могут позволить себе гиганты на рынке. Предприятия поменьше владеют максимум одной-двумя. Но она позволяет заменить сразу нескольких человек и ускорить работу в разы. А наша техника — слабее, ломается чаще, и работать с ней тяжелее. Пока ты убираешь одним комбайном, в Европе уже три поля обработали».
Но фермеры вынуждены мириться с этим выбором из-за субсидий. Последствия такого подхода, по их словам, налицо — затянувшаяся уборка, низкая эффективность и потери урожая.
«Мы ничего не просим лишнего. Хотим лишь, чтобы нас не подставляли перед покупателями. Не обманывали свой народ и соседей, дабы не создавать иллюзии беззаботного счастья здесь, в полях. Потому что все думают: ого, у них 26 миллионов зерна намолочено, полные карманы денег и счастья. Единственное, от чего мы бы еще не отказались - дешевые и длинные деньги. Мы будем их возвращать, обязательно, но пусть это будет через два-три года и с открытой датой погашения. Благодаря этому наши конкуренты не будут пользоваться тем, что нам срочно нужно сбыть урожай. С таким же процентом, вовремя аграрии будут погашать. Но, не спустя несколько месяцев, не в конце сезона. Если мы сможем продавать зерно по достойной цене, от этого выиграет вся страна».
