Есть в Казахстане одна особенность общественно-политической жизни, которая почти неприметна и не бросается в глаза – это разные институты и учреждения, как правило, состоящие при государственных структурах. Чем они занимаются, обывателю не известно. Ulysmedia.kz попытался разобраться, чем же они занимаются на примере Института парламентаризма.
В 2020 году по поручению Касым-Жомарта Токаева был создан на праве хозяйственного ведения «Институт парламентаризма» Управления материально-технического обеспечения (УМТО) при Управлении делами президента (УДП) РК. И, коль речь зашла об аббревиатурах, то вот название института в этой ипостаси, читаемое как рэп: РГП на ПХВ УМТО УДП РК.
И здесь сразу появляется вопрос: как может создаваться правовой орган при, по сути, хозяйственном управлении, пусть и в составе УДП? Тем более что «основная цель Института – повышение качества принимаемых законов».
В описании к деятельности структуры сказано также, что «институт в основном занимается развитием и повышением эффективности парламентаризма в Казахстане с помощью анализа эффективности законодательства, разработки научных концепций развития законодательства страны».
В обоснование своей деятельности визитка института на сайте подчеркивает, что «аналогичные институты при законодательных органах действуют в ряде развитых стран». Видимо, сделано это в связи с тем, чтобы не возникало вопросов, а зачем еще она надстройка в работе парламента?
Помимо этого Институт берется содействовать депутатам в реализации их права законодательной инициативы, включая научное обоснование необходимости внесения изменений в законодательство, введения новых норм, разработку самих законопроектов и по необходимости подготовку финансово-экономических расчетов, а также выработку прогнозов возможных экономических, социальных, юридических, экологических последствий реализации законов». И вновь возникают вопросы: а чем же тогда занимаются сами депутаты обеих палат, при том, что и при мажилисе, и при сенате есть юридические отделы? Кто лишний в этой «пищевой цепочке»?
Одно из ключевых пояснений в деятельности ИП, на наш взгляд, что «институт также будет (...) изучать опыт парламентариев развитых зарубежных стран». И, надо полагать, что изучают опыт сотрудники института не по Zoom или Google Meetings онлайн, а офлайн, непосредственно в самих развитых странах. За счёт налогоплательщиков.
И, словно в оправдание, поясняется, что «деятельность института не потребует дополнительных финансовых затрат, так как будет осуществляться в рамках предусмотренных бюджетных расходов». Но что-то в это верится с трудом, учитывая кипучую активность наших госорганов по организации разного рода круглых столов, обмену опытом, семинарам и конференциям в странах с умеренным средиземноморским климатом.
А чтобы как следует осуществлять научных связей, обмениваться информацией, проводить конференции и совещания с отечественными и международными организациями в структуре института есть директор, два его заместителя, три исполнительных директора, ну и советник – куда же в приличном учреждении без него. Также действуют несколько отделов и семь разных центров, и как в пристойных домах, есть служба внешних связей и протокола.
Помимо этого, Институт парламентаризма шагает в ногу со временем и него есть Telegram-канал, у которого… 589 подписчиков, и если предположить, что половина из них сами сотрудники института, то остальные, наверное, депутаты парламента.
О работе Института парламентаризма можно было бы сказать строчками из песни: «Наша служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд, как будто не видна». И, скорее всего, доля истины в этом есть. Тем более простым смертным, далёким от юриспруденции и законотворческой работы, не понять, какую пользу обществу несет, например, подписанный меморандум института с Казахстанским институтом стратегических исследований при Президенте РК, где «стороны обсудили будущее сотрудничество и детали планируемых инициатив».
Или круглый стол в Президентском центре, организованный Институтом, на котором рассматривали предложения по вопросам совершенствования адвокатской деятельности. К слову они предварительно обсуждались на заседании Научно-образовательного центра уголовно-правовых дисциплин. Правда, и вновь остаётся непонятным, при чем тут адвокатская деятельность в свете заявленной концепции Института парламентаризма, и не Минюст ли регулирует деятельность адвокатов?
На днях состоялся круглый стол, где институт парламентаризма предложил обсудить Концепция развития института внесудебной медиации на 2025–2030 годы. Заметим, проблемами медиации занимаются и Верховный Суд, и Ассамблея народа Казахстана, и местные представительные органы, и сами сообщества, но нет главного звена, которое бы осуществляло единую политику в этой сфере, вело реестр, выдавало разрешительные документы, устанавливало единые стандарты и тарифы, сертифицировало обучающие центры. Может быть, Институт парламентаризма хочет и эту нишу застолбить?
Институтом парламентаризма и мажилисом предусмотрена разработка 32 законопроектов в 2024 году. Об этом рассказал директор ИП Канатбек Сафинов.
- Если планом законопроектных работ правительства на 2023 год была предусмотрена разработка 27 документов, то в 2024-м – 18. При этом совместным планом работы мажилиса и Института парламентаризма предусмотрена разработка 32 законопроектов. Имеются и другие нормативно-правовые акты, по которым депутаты мажилиса и сената ведут работу самостоятельно, – отметил Сафинов.
С другой стороны, Канатбек Сафинов, будучи депутатом сената, сам сетовал на большое количество законов и подзаконных актов в стране.
- Анализ правоприменительной практики указывает на такие проблемы, как большое количество нестабильных законов, многочисленные изменения и дополнения, отсутствие четких правовых прогнозов. И как следствие противоречия, юридические ошибки и судебные споры, – говорил когда-то Сафинов. Может поэтому его и назначили в ИП, чтобы он решительно сломал существующие традиции принятия законов?
Когда-то Сафинов сам, как сенатор, возмущался, что у нас более 51 тысячи действующих нормативно-правовых актов.
- Большое количество законов и подзаконных актов – это показатель нормативно урегулировать все общественные отношения, и зачастую это приводит к созданию новых функций для государственных органов и расширению их аппарата, а также создает ограничения и запреты как для госслужащих, так и для предпринимателей.
И интересно, как на новом месте работы он, со штатом подчиненных, теперь помогает депутатам в соответствии с заявленной концепцией ИП, если сам еще два года назад отмечал:
- Около половины принимаемых законов – это законы о поправках и изменениях, это показатель нестабильности нашего законодательства. Нет закона, в который не вносились изменения. Каких-либо эффективных барьеров, чтобы остановить этот вал законов и их последующие постоянные изменения…
Может быть, теперь он нашел пути преодоления этих барьеров и уже поделился сокровенным с остальными коллегами. Ведь, как известно, кто ищет, тот всегда найдет.
Тем временем Канатбек Сафинов подтвердил, что в стране предусмотрено совместное внедрение искусственного интеллекта в законодательный процесс и это облегчит процесс проведения научной экспертизы проектов нормативно-правовых актов.
– Эти технологии позволяют открыто демонстрировать работу парламента, четко видеть процесс обсуждения законопроектов, дифференцировать поступающую в законодательном направлении обширную информацию. Данная технология поможет депутатам в законотворческом направлении, но не заменит депутатов, – отметил Сафинов.
Как заявлял директор ИП, эти технологии должны были быть внедрены еще в прошлом году. Однако, результатов пока не видно.
- Еще не подсчитано, сколько всего денег будет потрачено. Но не думаю, что для этого нужно будет много денег. Потому что зарубежные специалисты говорят, что основной упор делается на обмен опытом. Благодаря этим технологиям будут запускаться различные вспомогательные программы, – заключил директор Института парламентаризма.
У самого же 62-летнего Канатбека Сафинова хороший послужной список, два высших образования: окончил юридический факультет Казахского государственного университета имени С.М. Кирова и в 2016 году получил квалификацию мастера делового администрирования (Master of MBA) по специализации «Управление нефтегазовым бизнесом» в Российском государственном университете нефти и газа имени И.М. Губкина.
Работал во внешней торговле, в «нефтянке», был ответсеком министерств энергетики и минеральных ресурсов, нефти и газа, министерства энергетики.
Есть в биографии директора ИП и скандалы. Четыре года назад бизнесмен Марат Абиев назвал его серым кардиналом казахстанского нефтяного рынка и обвинил в коррупции. Его интервью было опубликовано на YouTube-канале ALIBEKOVKZ, затем вопрос поднял и kaztag.kz.
Бизнесмен заявил, что Сафинов разрушает производство страны, в том числе, корректируя данные сервера, забирает все заказы у казахстанских заводов.
Абиев сообщил, что передал информацию о предполагаемых коррупционных схемах Сафинова, в том числе с участием его близких родственников, в антикоррупционное ведомство. По словам предпринимателя, Сафинов после разговора с ним «испугался», покинул пост ответсека Минэнерго и уехал из страны, а затем, когда дело в отношении Сафинова «прикрыли», он вернулся и стал сенатором.
Заметим, что Минэнерго, Антикор, Генеральная прокуратура заявляли об отсутствии досудебного расследования в отношении тогдашнего сенатора.
А два года назад решением судебной коллегии по гражданским делам суда столицы депутат сената парламента Канатбек Сафинов выиграл дело о защите чести, достоинства и деловой репутации против бизнесмена Марата Абиева.
Следующий скандал был связан с братом экс-сенатора Муратом Сафиным, тоже нефтяником, гражданином Великобритании, который, как писали СМИ, продал особняк в Лондоне почти за 4 млрд тенге, оставив виллу под Монако.
В ТГ/аккаунте @off_shores, отмечалось, что подъем семьи нефтяников Сафиных органично совпал с движением по карьерной лестнице младшего брата Мурата Сафина Канатбека.
- Когда компания Мурата заключала контракты на недропользование в Балыкши, он был управляющим директором по правовому обеспечению АО «НК «КазМунайГаз». Затем, вплоть до апреля 2019 года, Канатбек трудился ответственным секретарём министерства энергетики Казахстана, которое подписывало контракты с North Caspian Petroleum Мурата. На наш взгляд, конфликт интересов тут очевиден, – говорится в тексте.
Правда, непонятно, когда речь заходит о братьях, то у одного фамилия Сафин, у другого – Сафинов.
Интересный факт из биографии Канатбека Сафинова приводит и ТГ/канал Yedilov online:
- А вы знали, что, почти в один период в 1980-х годах в МГУ имени М.В. Ломоносова учились Тимур Кулибаев, Сауат Мынбаев, Канатбек Сафинов, Нуржан Субханбердин, Аблай Мырзахметов, Ерлан Байжанов, Анвар Сайденов, Рустем Бектуров?
Тема синекур и назначения бывших или уходящих чиновников в организации при президентских структурах действительно вызывает много обсуждений и критики. Вот несколько причин, почему такие случаи наблюдаются.
- Политическое покровительство: должности в этих организациях часто занимают люди, имеющими политические связи с президентом или другими высокопоставленными должностными лицами. Бывшие или уходящие чиновники могут быть назначены на эти должности в качестве формы компенсации или благодарности за их службу.
- Недостаточная прозрачность и подотчетность: не всегда ясно, за что отвечают эти организации и каковы их критерии эффективности. Это может сделать их привлекательными для чиновников, которые ищут синекуры, где они могут получать высокую зарплату, не выполняя существенной работы.
- Бюрократическая инертность: некоторые организации при президентских структурах могут иметь раздутый штат и неэффективную бюрократию. Это может сделать их привлекательными для чиновников, которые хотят сбавить обороты своей карьеры и избежать напряженной работы.
Возвращаясь к нашему Институту парламентаризма, у людей могут появиться и такие нежелательные для этой организации мысли: если ИП помогает депутатам продвигать законы, то не будет ли выглядеть так, что институт предлагает, а затем проталкивает свои законы, нужные для власти, как структура, входящая в АП РК, и контролирующая все пути их продвижения.
Сами же сотрудники ИП, конечно, могут возразить: вы не понимаете, это другое. Но это всего лишь опасения как по поводу ИП, так и в отношении других его собратьев – Института общественной политики партии Amanat, Института комплексных социальных исследований «Астана», ОО «НИА «Институт демократии», Института Евразийской интеграции, НАО «Казахстанский институт общественного развития» и других неведомых широкому кругу граждан структур, которые обычно вырастают как грибы после дождя особенно в период референдумов и выборов. Ulysmedia.kz рассмотрит и их деятельность.
