Почему-то Фонд проблемных кредитов решил промолчать о своей крупной сделке – о продаже дочерней компании EMC, а вместе с ней и проблемных казахстанских активов. В ФПК в ответ на запрос Ulysmedia.kz подтвердили сделку, и даже сослались на распоряжение президента Токаева, однако раскрывать ее подробности наотрез отказались. Как объяснил зампред правления ФПК, имя нового владельца и сумма сделки относятся к информации с ограниченным доступом, то есть главного нам знать не положено.
В нашей стране принято на каждую проблему глобального или местного масштаба создавать какую-нибудь структуру, наделять ее полномочиями и… благополучно забывать, зачем она вообще была нужна. Так у нас появилось множество фондов с нехилыми полномочиями и нулевыми результатами.
Так в свое время Нацбанк, чтобы не заниматься проблемными кредитами, видимо, не царское это дело, создал ФПК.
Позже его передали под патронат Минфина и фонд рьяно взялся спасать банки, которые, по сути, заслуживали банкротства, судебных исков и уголовных разбирательств. Эта история уже почти канула в лету, хотя наша экономика до сих пор «зализывает» раны после выкупа проблемных кредитов БТА банка ($6 млрд) и Цесна банка (450 млрд тенге), затем и выкуп и самого банка ($2,89 млрд).
ФПК – это, по сути, визитка, проблемными активами в нем занимаются две дочерних компании - EMC (Estate management company) и Kazkom Realty. Еще недавно EMC занималась операциями с недвижимым имуществом и управляла 100-120 тыс. кв метров офисов и продавала активы. Однако, как выяснилось недавно, ФПК продал вместе со всеми накопленными проблемами на миллиарды тенге и саму, разбогатевшую за эти годы, дочку.
Так как ФПК прямо пишет на своем сайте, что заботится о прозрачности и доступности информации. И даже приглашает принять участие в опросе, на портале «Открытый диалог», Ulysmedia.kz решил обратиться к председателю правления фонда с просьбой объяснить, действительно ли продана компания EMC, чем оправдана эта сделка и, главное, кто новый владелец проблемной казахстанской собственности и что ему досталось?
Ответ из Фонда на наши вопросы по продаже АО «Estate Management Company» пришел неожиданно быстро. Заместитель председателя господин Байгазиев напомнил, что одной из стратегических задач Фонда является вовлечение выкупленных активов в экономический оборот, в том числе путем реализации активов Фонда.
Оказывается, эту задачу перед фондом поставил еще в 2020 году президент Токаев на расширенном заседании правительства.
Целых четыре года ФПК определял «справедливую» рыночную стоимость акций EMC, а занималась этим компания Ernst&Young.
А еще долго искали инвестора, то есть опубликовали соответствующее объявления на корпоративном сайте Фонда, как сообщил зампред, и ждали, когда объявится тот самый-самый.
В результате нашелся.
- Коммерческое предложение с ценой, соответствующей справедливой рыночной стоимости согласно оценке, предоставил инвестор, которому впоследствии и был реализован пакет акций EMC. Предложения о приобретении ЕМС ранее поступали и от других потенциальных покупателей – крупнейших компаний на рынке коммерческой недвижимости страны. Однако, предложенные условия, включая цену сделки, были менее выгодными, чем те, по которым Фонд в итоге реализовал акции EMC, - отчитался заместитель главы ФПК и отметил, что инвестор выразил готовность приобрести компанию целиком со всеми ее объектами, что является для Фонда наиболее оптимальным решением.
Байгазиев объяснил, что торговать всеми объектами по отдельности было бы делом затратным, потребовало бы «временных и финансовых ресурсов». Он вспомнил пандемию, которая уронила интерес к рынку коммерческой недвижимости и привела к падению спроса на аренду офисных помещений. Но, тем не менее, сделку сочли масштабной, поэтому окончательное решение принимал не Фонд, его согласовали с Государственной комиссией по вопросам модернизации экономики РК.
Как говорится, нет худа без добра - Ulysmedia.kz все-таки из первых рук получил подтверждение, что действительно EMC продали. Но, почему-то информация о том, кому все-таки достались казахстанские активы оказалась под грифом «секретно». Байгазиев сослался на какой-то внутренний документ, который стоит на страже конфиденциальной информации и Фонд не вправе ее раскрывать и рассказывать о деталях сделки, включая сведения о покупателе и цене продажи, так как эти данные относятся к информации с ограниченным доступом.
Фонд декларирует принципы, которые обеспечивают прозрачность процесса принятия решений и возвратность выделенных средств.
Но видимо смысл слова «прозрачность» все трактуют по-своему, поэтому мы и не понимаем, почему нам открыто не говорят, что вполне состоятельная EMC не справилась с возложенными на нее задачами по управлению активами, не смогла наладить их целевой возврат в экономический оборот и теперь подчиняется не Минфину РК, а инвестору из Сингапура или ОАЭ? Так кто теперь займется решением наших нерешенных задач?
Надеемся, гриф «секретно» не распространяется на президента страны и, когда ФПК будет докладывать ему о сделке века, назовет все-таки имя нового хозяина наших проблемных активов. А Касым-Жомарт Кемельевич публично оценит, как было выполнено его поручение.
