Посол Европейского Союза в Республике Казахстан Алешка Симкич ни один из вопросов главного редактора Ulysmedia.kz Самал Ибраевой не сочла выходящим за пределы дипломатической корректности – в интервью рассказала, что думает о войне и мире, о санкциях, закрытии USAID, о Трампе, необходимости инвестициях в оборону, объяснила, почему Украину не принимают в ЕС и в чем заключается интерес Союза к Казахстану.
Госпожа Симкич в Казахстане представляет интересы ЕС уже полгода, родом она из Словении, на дипломатической службе состоит 26 лет - была членом рабочей группы Совета Безопасности ООН по вопросам Африки, Азии и Латинской Америки, работала в Совете Европы, была заместителем главы Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине, заместителем посла ЕС в Москве, в Брюсселе занималась вопросами гуманитарной помощи и урегулированию кризисных ситуаций с Комиссаром ЕС.
Геополитику называют главной среди причин, которые так или иначе повлияли на экономическое состояние всех стран, как эту составляющую оценивают в Европейском Союзе?
- Что касается геополитики, вы правы - она в определенной степени изменилась, и мы очень внимательно из Брюсселя, а также здесь - в Казахстане, следим за тем, как это повлияет на работу Европейского союза, всего мира и на всех нас - тех, кто хочет мира во всем мире, и за тем, что происходит сейчас по ту сторону Атлантического океана - в Соединенных Штатах. Я бы поосторожничала говорить, что все это негативные события, потому что нам еще предстоит увидеть, каковы будут последствия выборов в США, но, несмотря на это, я считаю, что у каждой демократии должен быть шанс выбрать своего президента, а также шанс посмотреть, как демократически избранные лидеры затем справляются с ситуацией и геополитикой.
Главная проблема, связанная с геополитикой – это санкции. Они сыграли роль, которая им отводилась?
- Ну, санкции затрагивают те компании, которые каким-либо образом способствуют военной машине России. Вот так, вкратце, можно описать, кто на самом деле попал под санкции. Санкции вводятся не для того, чтобы сделать какой-то политический месседж. Они также должны иметь, по крайней мере, определенную причину, по которой Европейский союз вводит санкции, она заключается в том, что мы хотим внести свой вклад в окончание войны. А способствовать окончанию войны можно, в том числе, ослабив, если хотите, армию России.
Специальный посланник ЕС по санкциям часто посещает Казахстан - есть проблемы? Известно, что в феврале под санкции попали наши компании.
- Мы вносим в санкционный список компании, которые могут тем или иным образом способствовать войне. Я полагаю, что казахстанские компании, которые попали в список, имеют к этому отношение. Что касается г-на О'Салливана, специального посланника по санкциям, то он действительно проводит брифинги, часто приезжает сюда. Его задача заключается не столько в введении санкций, сколько в попытке предотвратить так называемый обход санкций. Потому что мы также видим, что в некоторых странах, в том числе и в Казахстане, есть определенные компании, которые извлекают выгоду из того, что Европейский союз ввел санкции против некоторых российских компаний.
Казахстан - далеко не единственная страна, которая использует эти санкции в своих интересах, и именно над этим мы будем продолжать работать, потому что нет смысла вводить санкции, если потом некоторые другие страны все равно будут ввозить в Россию европейские товары.
И здесь я должна прояснить один момент. Речь идет о европейских товарах. Так что мы не вводим санкции против Казахстана, потому что Казахстан решил не вводить санкции против России, конечно, как и многие другие страны.
Поэтому мы не вводим санкции против казахстанских товаров, но мы не допускаем, чтобы европейские товары попадали в Россию через Казахстан или через любую другую страну. Именно этого мы хотим добиться с помощью наших санкционных пакетов.
Какое наказание предусмотрено для компаний, нарушивших санкции?
- Мы не можем приехать в Казахстан и что-то сделать с этими компаниями, но мы запрещаем европейским компаниям работать с ними. То есть это своего рода черный список для европейских компаний, с которыми нельзя работать. Вот где есть последствия. Так что, если какая-то компания вела бизнес с европейскими компаниями, и она попадает в этот список, тогда эти европейские компании не могут с ней работать.
Мы не можем повлиять на работу компаний, попавших под санкции, но что мы можем, так это наказать европейские компании, потому что тогда они, государства-члены, должны следить за тем, нарушает ли какая-либо из европейских компаний санкции.
То же самое, когда есть персональные санкции, потому что в списке также есть некоторые лица, которым запрещено ездить в Европу. То есть мы не то чтобы применяем к ним какие-либо санкции в их родных странах или где бы они ни находились, но мы не разрешаем им приезжать в Европу, в страны Европейского Союза, и здесь государства-члены должны быть очень последовательны в применении санкций. Вот в чем дело.
США решили отменить санкции в отношении России, как это повлияет на общую ситуацию?
- То, что делают США, не очень влияет на ЕС. У нас своя система принятия решений, и что касается наших санкций, то, опять же, они были введены не потому, что их ввели США, а потому, что Россия напала на Украину, и именно поэтому они существуют. И до тех пор, пока это продолжается, я не вижу причин для снятия санкций. Они должны быть, чтобы способствовать миру в Украине.
Позиция американского президента Трампа не повлияла на позицию ЕС в отношении войны в Украине?
- Я могу подтвердить, что мы, Европейский союз, будем поддерживать Украину в ее борьбе за суверенитет и независимость. Мы будем продолжать поддерживать Устав Организации Объединенных Наций, как это делает принимающая нас сторона – Казахстан. Мы считаем, что необходимо уважать территориальную целостность и суверенитет каждого, и Украины в том числе. И мы также рассмотрим роль важного игрока в мире - Европейского союза, который остается таким же сильным, как и был, с точки зрения экономики, геополитики и т. д.
Как тогда расценивать слова президента Макрона о том, что Европа будет защищать себя даже с помощью ядерного оружия?
- Если говорить обо мне лично, то я категорически против того, чтобы кто-то угрожал ядерным оружием, будь то в качестве нападения или защиты. Дело в том, что ядерное оружие есть во всем мире, и вы знаете, что именно президент Путин первый заговорил о ядерном оружии. Поэтому я думаю, что слово "ядерный" становится очень токсичным в отношениях, и я искренне надеюсь, что до этого никогда не дойдет - это большой страх для всех нас. В то же время, возможно ли защитить Европейский союз, Европу – это больше, чем просто Европейский союз.
То есть Европа всерьез озабочена вопросами своей защиты?
- Если посмотреть на страны Европы, то мы говорим и о Норвегии, и о Великобритании, другие страны тоже думают о том, как лучше защитить себя в этой новой геополитике - мы всё вкладываем гораздо больше средств в нашу оборону. Европейский союз как мирный проект всегда был одним из тех, кто не так уж сильно, знаете ли, вооружался - мы немного зависели от обороны Соединенных Штатов и других стран. Так что теперь мы понимаем, что мы должны заботиться о себе сами, и именно поэтому увеличиваем наши оборонные бюджеты и именно поэтому президент Макрон упоминает о том, что ядерное оружие есть у некоторых стран. Так что, я думаю, нам придется больше инвестировать в оборону.
Я хотела бы вам напомнить, что позиция нашей страны остается нейтральной.
- Что касается Казахстана и нейтралитета - мы, конечно, полностью осведомлены о позиции вашей страны. Просто я хочу сказать, что мы не хотим воевать, мы не хотим ввязываться в войну, но мы должны быть уверены, если на нас нападут, мы сможем защитить себя. В этом, наверное, и есть логика. Когда Устав ООН был нарушен нападением России на Украину, возможно всё. Поэтому нельзя быть полностью нейтральным в этом смысле, не думать о том, как позаботиться о собственной обороне. Именно поэтому Европейский союз только сейчас принял пакет мер, в котором говорится о том, сколько миллиардов он снова вложит в оборону. Мы не хотим вступать в войну, мы не хотим ни с кем воевать, но мы должны быть в состоянии защитить себя.
Вы работали в Москве и Киеве – знаете психологию русских и украинцев. Для вас война стала неожиданностью?
- Я работала в ОБСЕ, когда начался конфликт в 2014 году, сразу после того, как Крым был аннексирован Россией. А затем на востоке Украины появились так называемые образования, провозгласившие автономию от Украины при поддержке России.
Я бы не стала заходить так далеко, чтобы разбираться в менталитете и психологии. Думаю, это было бы слишком сильно сказано. Но я много общалась и с украинцами, и с русскими в свое время. И я продолжаю, по крайней мере, с украинской стороной после февраля 2022 года. Но в то же время можно ли было это предотвратить? На этот вопрос трудно ответить. Мы все можем предполагать, что можно или нужно было сделать. Я думаю, для многих людей - это решение Российской Федерации вторгнуться в Украину стало неожиданностью. Должна сказать, и для меня тоже, потому что многие люди не ожидали, что будет какой-то интерес к тому, чтобы, если вы думаете с точки зрения мира, вы не предполагаете, что это может быть чьим-то интересом – нападать на соседнюю страну. Так что для нас это было неожиданностью. Были попытки предотвратить войну, но, похоже, российский президент был заинтересован в том, чтобы совершить эту атаку на Украину.
И тогда чуть не весь мир начал помогать Украине. Сейчас ситуация меняется – Зеленскому США предъявляют претензии, Трамп почти откровенно говорит, что война - это бизнес-интерес, переговоры называет сделкой.
- Что касается того, может ли это быть связано с Трампом и его заявлениями, я бы не придавала сейчас слишком большого значения тому, что он сказал по поводу денежной помощи Соединенных Штатов Украине. Действительно, США поддержали Украину, как и Европейский Союз. Я не думаю, что речь идет о 350 миллиардах и не собираюсь вдаваться в эти цифры. Я думаю, что мы все очень сильно поддержали Украину. Как я понимаю, Казахстан также поддержал Украину гуманитарной помощью и т.д. Так что я бы хотела, чтобы это продолжалось.
Начался переговорный процесс, который тоже вызывает массу вопросов. Теперь война продолжается на фоне разговоров о мире.
- Нашей первой целью должно быть установление мира. И когда я говорю "мир", я имею в виду устойчивый мир, а не просто краткосрочное прекращение огня. Мы уже видели это раньше. Вы знаете, что в 2015 году также были подписаны Минские соглашения. Так, было прекращение огня на востоке Украины, а затем нападение произошло в 2022 году. Так что нам нужно стремиться к устойчивому и справедливому миру - давайте не только остановим убийства, стрельбу, обстрелы и все прочее, что должно быть остановлено.
Но в то же время мы должны найти пути реального достижения мира и мира для Украины в первую очередь. Но затем этот конфликт имеет последствия и для всего мира, не только для Украины, в том числе для Казахстана, в том числе для Европы - большие последствия, с которыми мы должны покончить.
Как найти этот путь, как остановить войну, что для этого нужно делать, если Украину и ЕС отказываются включать в переговорный процесс?
- Это самый сложный вопрос. Конечно, в итоге, как говорит президент Трамп, переговоры должны состояться. Никто не сомневается, что они должны быть. Мы просто говорим, что эти переговоры должны происходить на равных, и все, кто вовлечен в конфликт, должны быть вовлечены в этот процесс. И те, кто ведет переговоры, не должны приходить с предвзятыми выводами о том, каким должен быть их итог. Поэтому мы все должны сесть за один стол, договориться и прекратить воевать. Это и есть путь вперед.
Есть эксперты и простые люди, которые не исключают, что Россия не остановится на Украине и претензии могут быть предъявлены Казахстану.
- Я понимаю, почему вы задаете мне эти вопросы. На самом деле я очень рада, что вы это делаете, потому что у нас одинаковая обеспокоенность. Я думаю, что это не так, то есть я искренне надеюсь, что никто не собирается нападать на Казахстан или что-то в этом роде, но в то же время мы все должны быть готовы, и я думаю, что мы все понимаем, что, не желая создавать панику, мы должны знать, что теперь не все так, как раньше. Конечно, больше всего от этого страдает Украина, и украинцы, потому что именно их дома подвергаются прямому нападению, но мы все ощущаем последствия. И опять же, возвращаясь к факту, нам нужен определенный международный порядок.
Как вы относитесь к разговорам о том, что мир стоит на пороге третьей мировой войны?
- Что меня беспокоит в долгосрочной перспективе, помимо Украины или с учетом Украины, так это то, что в тот момент, когда правила будут нарушены, международный порядок будет нарушен - мир развалится. Мы видим войны повсюду - в Газе, в Судане - сейчас происходит много войн, поэтому нам нужно вернуть страны к международному порядку. И именно в этом, я думаю, Казахстан и Европейский Союз имеют очень общую повестку дня, как я уже сказала, в поддержке Организации Объединенных Наций, поддержке многостороннего мира, поддержке Устава, поддержке независимости, потому что суверенитет каждой страны - это единственный способ, чтобы мы все снова начали следовать международному порядку. Я очень хорошо понимаю, почему вы задаете мне такие сложные вопросы, и я рада бы на них отвечать, но просто у меня не всегда есть хорошие ответы. В этом и заключается проблема.
Существует теория, что единственный способ прекратить войну Украины и России – это сменить президентов этих двух стран. Как вы к этому относитесь?
- Я думаю, что мы находимся в сфере спекуляций о том, что может произойти. Знаете, в нашем представлении о Европейском союзе президенты не избираются третьим президентом, который говорит, кто должен быть президентом. Это должно решаться в ходе демократического процесса в каждой стране. Так что, должен ли у Украины быть новый президент - это решение украинцев. Должен ли у России быть новый президент - это решение россиян, но, как я уже сказала, решение должно быть принято свободным демократическим путем. Мы находимся в ситуации, когда у нас есть избранные президенты. В одном случае мы не уверены, что это были полностью свободные и честные выборы, а в другом - уверены. По крайней мере, такова европейская точка зрения. Так что, если кто-то избран свободно и справедливо, то это и есть президент страны.
После скандала с закрытием USAID, постсоветские страны, в том числе и Казахстан могут ли рассчитывать на поддержку Европейского Союза в продвижении демократических реформ?
- Европейский союз всегда был сторонником демократических процессов и поддержки прав человека. Не потому, что мы хотим каким-то образом навязать наши системы. Мы просто считаем, что в плане соблюдения прав человека и демократии они должны работать и для народов мира. Поэтому мы будем продолжать поддерживать это.
Мы также всегда говорим, что мы хотим продвигать не европейский образ жизни или европейские ценности, а универсальные. Потому что уважение к правам человека, уважение к демократии были приняты всеми странами-членам и ООН - то есть во всем мире. Поэтому мы просто хотим помочь и продолжим поддерживать эти страны, чтобы они действительно пришли к соблюдению международных правил, которые они сами приняли.
То есть вы уверены, что поддержка будет?
- Тот факт, что USAID или США прекратили, или, скажем так, пересматривают свою деятельность, не означает, что они остановились - они могут продолжать финансирование в том или ином виде. И я надеюсь, что это произойдет и мы продолжаем рассчитывать на поддержку США в этих процессах. Но в то же время Европейский союз будет продолжать, как мы это делали до сих пор, оказывать поддержку либо в финансовом плане, но особенно в плане обмена практикой, обмена опытом и представления того, что на самом деле хорошо, если страны идут по демократическому пути.
На нашем собственном примере, и здесь я также должна сказать, что мы не идеальны, в ЕС также есть проблемы в плане демократии, прав человека. Но мы пытаемся это решить и открыто говорим об этом.
Так и другие страны должны признать наличие проблем в демократическом развитии и попросить о помощи. И мы готовы помочь.
Мы готовы к обмену, готовы учиться. У некоторых стран есть опыт, который может отличаться от нашего. Поэтому мы не можем прийти и навязать что-то свое, потому что у стран разная история и разные политические установки. Поэтому мы будем продолжать это делать, вне зависимости от участия США, эта работа Европейского союза также будет укрепляться. По крайней мере, мы не уменьшаем нашу помощь. Иногда мы будем видеть, насколько будут увеличены оборонные бюджеты и насколько это будет сделано за счет развития.
Но я искренне надеюсь, что мы будем продолжать поддерживать демократию. Здесь, в Казахстане - дело не столько в деньгах - речь идет об обмене опытом и ценностями.
Что вы думаете по поводу инвестиций в экономику Казахстана? Объемы сократились в связи с войной и санкциями?
- На самом деле, если мы посмотрим на данные, иностранные инвестиции и торговля выросли за последние годы - они постоянно растут. Сейчас у нас есть данные только за 2022-2023 годы, но прямые иностранные инвестиции выросли, если я не ошибаюсь, до 45 миллиардов. Я бы сказала, что агрессия в Украине, которая началась в феврале 2022 года, вывела Центральную Азию и Казахстан на передний план европейского экономического интереса. Здесь я должна подчеркнуть, что инвестиции не осуществляются странами и ЕС, они осуществляются компаниями. Поэтому именно компании должны иметь интерес к стране, и он есть. Они видят интерес в альтернативных маршрутах, в альтернативной нефти, которая поступает из Казахстана, а также в диверсификации.
Какие возможности нашей страны вызывают особый интерес ваших стран?
- Сейчас самая большая проблема в увеличении торговли и инвестиций - это транспорт. Но, возможно, из-за напряженных отношений с Россией сейчас Казахстан и Центральная Азия становятся очень хорошим альтернативным маршрутом. И европейские компании проявляют большой интерес к строительству этого транспортного коридора.
Сейчас транспортные расходы слишком высоки. Нужно ехать почти в Китай, потом обратно - это слишком дорого. Поэтому мы рассматриваем этот вопрос.
Тем не менее инвесторы пока не стоят в очереди.
- Так что, я бы сказала, наоборот, что, опять же, возможно, есть вещь, которую мы должны рассмотреть внутри Казахстана: некоторые европейские компании все еще не знают, не умеют вести бизнес с Казахстаном, может быть, пока на том уровне, на котором мы бы хотели.
Поэтому наша роль, задача моя, моих коллег, а также посольств европейских государств - приблизить Казахстан к компаниям. И сказать: смотрите: есть эта страна, у нее большой потенциал для инвестиций, есть транспортный маршрут, который строится - приезжайте. Так что это один из путей, по которому мы должны работать.
Казахстан, с другой стороны, должен, вероятно, позаботиться о том, чтобы внутри страны повышалась уверенность компаний в том, что если что-то пойдет не так, то существует надлежащее верховенство закона, что компаниям есть куда обратиться, если у них есть какие-то жалобы - это мы называем инвестиционным климатом. Так что нужно продолжать его улучшать и тогда компании придут в Казахстан. Я бы не сказала, что интерес к Казахстану и Центральной Азии в целом уменьшился, он действительно сейчас довольно высок.
Вы знаете, с какими трудностями сталкиваются казахстанцы при оформлении шенгенской визы?
- Мне постоянно задают этот вопрос. Это также один из тех сложных вопросов, на которые, я надеюсь, в конце моего мандата у меня будет очень простой ответ. Сейчас же я могу сказать, что полностью с вами согласна. Я вижу, что есть большой интерес у бизнесменов, у студентов к путешествиям из Казахстана в Европу. Европейские страны также очень заинтересованы в том, чтобы принимать бизнес, рабочих и студентов из Казахстана. Казахстан также не рассматривается как миграционная угроза как таковая, потому что, знаете, миграция - это большая политическая тема в Европейском союзе, поэтому Казахстан как страна не рассматривается как таковая.
Есть сроки решения этой проблемы?
- Я могу сказать, что мы очень много работаем над так называемым соглашением об упрощении визового режима, которое заключается в том, что казахи еще не смогут ездить в Европу без визы, так что виза все равно будет нужна, но процесс ее получения будет более простым. Это займет некоторое время, но я надеюсь, что в этом году мы начнем переговоры о том, как прийти к этому соглашению, и тогда, возможно, будет легче получить визу.
Мы видим большой интерес, и я с вами согласна, мы должны сделать так, чтобы вам было гораздо проще ездить в Европу, так же, как и нам, европейцам, легко ездить в Казахстан.
А рассматривается ли вопрос упрощения процедуры? Наши дипломаты прилагают к этому усилия?
- Уверяю, ваши дипломаты очень заинтересованы в том, чтобы это соглашение было подписано как можно скорее. Это одна из главных тем нашего дипломатического диалога, поэтому интерес и работа в этом направлении очень велики. Должна признать, что трудности на нашей стороне. Потому что у каждой страны-члена Европейского союза своя процедура выдачи виз, шенгенских виз, а, как вы знаете, для шенгенской визы нужно ехать не в любую европейскую страну, а в ту, где вы будете проводить большую часть времени.
Так что иногда некоторые страны более популярны, поэтому в них большие очереди, а некоторые - менее. Поэтому вы не можете просто выбрать страну, в которую хотите поехать. Так что это немного сложный процесс, я это знаю.
И есть намерение, абсолютное намерение, и я упомянула об этом соглашении об упрощении визового режима, то есть, как только мы его подпишем, это очень упростит и сделает равными условия для каждой страны. То есть это будет дешевле, документы будут очень понятными и меньшими по объему, и вы также, как только мы заключим это соглашение, сможете получать долгосрочную шенгенскую визу не только на период, например, какой-либо конференции, но и на более длительный срок - один год, два года, пять лет. Но, опять же, для этого нам нужно перейти к этапу соглашения об упрощении визового режима, но это не то, что мы сейчас обсуждаем с вашими дипломатами и вашим правительством, чтобы прийти к такому соглашению. Но я надеюсь, что это произойдет в ближайшее время.
Почему теплые отношения Казахстана и ЕС не поддерживают авиакомпании? В Европу можно попасть только через Стамбул, вам не кажется, что эту проблему тоже нужно решать?
- Я сама страдаю от того, что нет более прямого сообщения с Европой. Мне также всегда приходится лететь через Стамбул, или длинными путями, есть прямой рейс во Франкфурт. В общем, мало того, что мало рейсов, так они еще и дорогие. Поэтому мы бы очень хотели, по крайней мере, я лично, чтобы это было сделано по-другому. Ведутся переговоры, ведутся дискуссии. Я думаю, что это должно быть связано с коммерческими причинами, по которым некоторые авиакомпании не летают, потому что должны быть определенные гарантии, что рейсы будут заполнены и их коммерческие интересы будут удовлетворены.
Так что это, пожалуй, одна из проблем, с которой нам предстоит справиться. Я знаю, что различные посольства ведут переговоры, обсуждают с "Эйр Астаной". Они ведут переговоры со своими национальными авиакомпаниями. Они обсуждают прямые рейсы. Кажется, недавно был открыт один, но из Алматы в Милан, если я не ошибаюсь, итальянской авиакомпанией. Я знаю, что ведутся разговоры о прямом рейсе в Вену. Это было бы здорово для меня. И я знаю, что это обсуждается.
Почему авиакомпании не проявляют интерес?
- Авиакомпания должна найти прибыльное дело, потому что никто не может позволить себе финансировать авиакомпании. Есть вещи, которые можно субсидировать, но должен быть самодостаточный бизнес. Должно быть достаточно туризма. Визовые проблемы могут помочь, потому что тогда будет больше казахов, путешествующих в Европу. Это повысит рентабельность. Казахстан должен стать известен европейцам как туристическое или деловое направление. И тогда рейсы будут заполнены. Так что, я думаю, этому способствуют несколько факторов. Но, конечно, я сама лично очень надеюсь на это.
Как вы можете объяснить такой долгий и безрезультатный процесс вступления Украины в Европейский Союз, или это просто фантазии?
- Любая страна может присоединиться к Европейскому Союзу. Я сама из Словении, которая вступила в Европейский союз в 2004 году. И могу сказать, когда мы просили о вступлении, некоторые страны нам тоже отказали. Потому что в то время были не готовы к расширению ЕС. Сейчас, как вы знаете, есть несколько стран, ожидающих потенциального вступления в Союз. Несколько стран из Западных Балкан, Украина, Молдова и Грузия также выдвинули свои кандидатуры. Турция является кандидатом с давних пор. Так что вступить может любая страна.
Так что мешает вам принять в Союз Украину?
- Есть две вещи. Во-первых, они сами должны проводить реформы. Конечно, Украина сейчас находится в состоянии войны. Должен быть, я бы сказала, определенный мир, хотя сейчас идет небольшая дискуссия: должны ли мы начать с мира или с членства?
Но ведь вступление в Европейский союз не означает только политическое присоединение. На самом деле вы должны выполнить некоторые условия в экономической сфере, в сфере верховенства закона, во всех этих вещах. Я вижу, что Украина очень заинтересована в проведении реформ, но пройдет еще некоторое время, прежде чем они смогут это сделать. Так что это одно. Если страна готова вступить в Европейский союз, то есть выполнить все условия - она должна иметь возможность вступить в него. И затем мы переходим ко второй части, которая заключается в том, что вы также упомянули, что не все страны-члены ЕС, возможно, готовы поддержать это. Прежде всего, никто пока не может сказать, включая Венгрию, что они против вступления Украины. На данный момент они не вступают в Европейский союз, потому что не выполнили условия. Но придет время, когда они выполнят условия, и тогда нужно будет принять решение 27 странами-членами.
Если примут всех желающих – не станет ли ЕС слишком громоздким?
- Я бы сказала, что здесь нам также необходимо, мы, как европейские государства, также очень хотим реформировать Европейский союз. Потому что иметь Европейский союз из 27 стран – это уже сложный проект. Европейский союз из 35 стран-членов, включая Украину, которая является большим государством с 40 миллионами человек или теперь 35. Это уже другой Европейский союз. Поэтому нам тоже придется провести много реформ.
Но в целом я хочу сказать, что Украина имеет равные шансы на вступление в Европейский союз, как и любая другая страна-кандидат. Надеюсь, что война скоро закончится. И тогда мы – ЕС должны будем принять решение. И не только Венгрия, но и многие страны будут задавать вопросы. Как будет выглядеть новый Европейский союз? И это то, над чем нам всем придется работать.
И все-таки готов ли ЕС принять Украину?
- Это хороший вопрос, потому что, говоря об Украине, мы всегда смотрим: там война, там 40 миллионов человек. Но мы должны видеть и преимущества Украины - это огромный экономический и сельскохозяйственный потенциал.
Поэтому я думаю, что Европейский Союз, все еще не перешел к обсуждению того, какие выгоды может принести наличие такой страны, как Украина. Это трудолюбивый народ. Очень по-европейски мыслящий, если хотите, в плане ценностей. Они сейчас даже в оборонном плане очень готовы. И в экономическом плане это очень ресурсная страна. Так что я вижу большой плюс вступления такой страны, как Украина, в Европейский союз.
Готов ли принять ЕС Украину? В данный момент нет. Но он будет готов, как только Украина сама будет готова к вступлению.
Сможет ли мир извлечь урок из страшных событий, которые происходят в Украине?
- Когда я была в Украине, я всегда говорила, что это ненужная война. И до сих пор остаюсь при своем мнении. За этим нет никакой мотивации, разве что у кого-то в Кремле. Дело в том, что этого не должно было произойти. Давайте начнем с этого. И мы всегда говорим "никогда больше", но потом это происходит снова. Поэтому я бы сказала, что нам нужно снова вернуться к какому-то международному порядку, будь то новая архитектура безопасности или уже существующая, но что-то, что работает. Так или иначе. Мы все должны убедиться, что в наших собственных странах мы способны, знаете, кто-то сказал, что к войне можно подготовиться только тогда, когда ты готов защищать себя. Так что это еще одна проблема, которую мы должны решить.
Что делать и как быть?
- Мы должны начать говорить о сотрудничестве, а не о конфронтации. Мы должны найти общие точки соприкосновения. И здесь я бы сказала, что с Центральной Азией и с Казахстаном, Европа действительно находятся на хорошем пути. Мы говорим о путях экономического сотрудничества. Мы говорим о том, как мы можем построить транспортные связи. Мы говорим о том, как обеспечить визы и контакты между людьми. Поэтому мы должны начать говорить о путях сотрудничества, а не о том, какие территории мы хотим или о том, что мы не хотим, чтобы кто-то был с нами.
Я хочу сказать, что и Европейский Союз, и Казахстан - это мирные нации или сообщества наций. И я искренне надеюсь, что мир восторжествует.
Полную версию интервью смотрите на YouTube-канале Ulysmedia.
