После неожиданного для всех заявления правительства, что Казахстан, который занимал высокие места в рейтинге цифрового правительства, собирается без конкурса закупать платформу для eGov у российского «Сбера» – ситуация, казалось бы, успокоилась. Неожиданно жесткая реакция казахстанской общественности, включая экспертов в IT, которые указали на ошибочную позицию Министерства цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности РК – заставила правительство перегруппироваться и изменить ряд высказываний, чтобы все же продавить эту сделку, передает Ulysmedia.kz.
Министр цифрового развития Багдат Мусин встречался с общественниками и экспертами, после которых немало людей изменили свое мнение. Вероятнее всего, активное информационное участие в продвижении сделки приняли и другие госорганы Казахстана.
Суть единой платформы отлично изложил сам Багдат Мусин в Facebook:
«Объясню просто, что из себя представляет eGov.kz. eGov – это всего лишь «витрина», которая имеет соединение через шину со всеми госбазами. Никто никому никогда не даст доступ в эти базы и системы! Анализ, начатый в прошлом месяце, уже показал, что в казахстанском госсекторе более 400 информационных систем… И сейчас наша задача - вместо сотен систем разного качества, написанных на разных технологиях, порой без программистской этики и устаревшей документации, перейти к десяткам, в которых все данные будут упорядочены на единой платформе. Сейчас eGov можно сравнить с миллионами старых хижин, на месте которых мы хотим построить десятки качественных новостроек».
Тяжело найти более изящное изложение того, что наше eGov – это этакие цифровые фавелы (трущобы), на которое мы потратили в буквальном смысле миллиарды долларов и за это никто не понесет наказание. Тут казахстанское общество должно поблагодарить Багдата Мусина за горькую правду: отрицательная селекция в нашем госаппарате не была заметна при цене на нефть 100+ долларов за баррель. Однако сейчас, когда часть денег украдена, а другая часть инвестирована в IT-трущобы, приходится думать, как это наладить и еще заработать деньги.
У проекта выстраивания цифрового правительства на единой платформе три компонента.
1. Национальная безопасность. Неоднократно упоминалось, что работа на платформах, разработанных в других государствах – не самая лучшая идея. Впрочем, 99% наших госорганов использует Microsoft Windows/Office, SAP, Oracle и другие программы, которые так или иначе собирают данные о пользователе. Это лучше рассмотреть в отдельной статье.
2. Профессиональная пригодность. Специалисты по IT неоднократно говорили, что за 10% от заявленных 500 млн долларов можно купить самую полную версию у одной из Балтийских стран. Но есть ли гарантия того, что купленная и адаптированная платформа у россиян или у прибалтов будет отвечать нашим требованиям? Появились ли в Казахстане за 30 лет независимости эксперты, которые могут это понять – или нет? Это хорошее подведение итогов трех десятков лет независимости и качества человеческого капитала. Ведь те, кто мог понять, давно уже работают за пределами Казахстана, в приличных условиях.
3. Финансовая. А вот с финансовым компонентом проекта хотелось бы ознакомиться подробнее.
Еще не проведя аудит систем всех 400 «плохих программ» цифрового правительства, правительство устами Багдата Мусина заявило, что они все плохие и нужно 500 млн долларов, чтобы сделать все заново. И деньги любезно предоставит в кредит «Сбер».
Возникает вопрос: откуда взялась смета в 500 млн долларов? Сейчас левый берег может говорить, что угодно, однако изначально спикеры попытались сделать «фрейминг», классический пример торговца, который называет гигантскую цену, чтобы дальнейшие торги отталкивались от нее.
При этом оценка и аудит нашего цифрового правительства будут только весной, мы еще не знаем, в каком они состоянии, но раз министр сказал, что они в плохом состоянии – значит так и есть. Мы понимаем, что никто не понесет наказания за бездарно потраченные миллиарды долларов, но может стоит попробовать провести аудит за прошлые годы? А 500 млн долларов вероятнее всего сумма «с потолка», ведь не были представлены никакие расчеты.
Попробуем посчитать расходы Казахстана на новую платформу от «Сбера», если бы люди не возмутились. 500 млн долларов мы бы взяли в кредит у «Сбера». Плюс-минус, ставка долларового кредита у такого надежного заемщика может быть в 3,5-5% годовых. Это дает 17,5-25 млн долларов в год – только процентные выплаты.
Если нормальный срок займа в 5 лет, то в итоге платформа обойдется Казахстану в 87,5-125 млн долларов вдобавок к 500 млн долларов, что составляет 587,5-625 млн долларов к погашению.
И «Сбер» может взять с нас вовсе не 500 млн, а 100 млн долларов за платформу, что увеличит его выручку на эту сумму. А остальное потратим на казахстанских друзей министерства.
Таким образом, министерство лоббирует выделение 600+ млн долларов из нашего бюджета, еще не имея на руках техническое задание, не представляя, как будет выглядеть новый eGov. Мы ничего не упустили?
Увеличивает расходы Казахстана еще одна инициатива Багдата Мусина – попытка перехода с префикса +77 на более сложный +997.
Как утверждают эксперты, префикс из трех цифр уменьшает количество возможных номеров в 10 раз, что может сказаться при дальнейшей цифровизации в Казахстане. Кроме того, всем без исключения казахстанцам, компаниям придется перевыпускать миллионные тиражи печатной продукции, где указаны наши телефоны.
Поменять две цифры на три цифры кажется простым шагом, однако это тоже еще один аттракцион щедрости за наш счет – чтобы россиянам было удобно иметь свой личный префикс, кто-то решил подарить им его за государственный счет.
И опять, как и в случае с попыткой купить платформу «Сбера» за нашей спиной, но на наши деньги – нет никакой реакции со стороны правительства. Презрительное молчание в ответ на возмущения простых людей и экспертов.
Проект закупки платформы «Сбера» был воспринят в штыки вовсе не из-за антироссийской позиции общества. И причина вовсе не сомнительный послужной список его инициаторов, хотя за ними тянется след обломков проектов. Даже не потому, что казахстанскому обществу жалко денег, хотя жалеть есть что, плюс мы пускали миллиарды и на более никчемные проекты, за которые мы расплачиваемся до сих пор.
Общество устало от того, что люди, которым поручено строить государство, у которых есть все полномочия и любые бюджеты, – оказались неумелыми специалистами и теперь пытаются нанять вместо себя других людей за дополнительные деньги. Они даже не потрудились объяснить нам суть проекта до его начала – и теперь скрываются за Службой центральных коммуникаций, Администрацией президента и частными службами пиара. На эту информационную работу, по оправданию сделки со «Сбером», ведь тоже выделяются наши средства.
Я далек от мысли обвинять одного Багдата Мусина, что он тот самый серый кардинал, который придумал проект, чтобы исправить ошибки Аскара Жумагулова в развитии цифрового правительства. Ведь если у нас 400 старых и плохих систем, то это ошибка предыдущего министра, правильно?
Такое неумение – повсеместно. Пандемия открыла глаза людям, тысячи потерянных от неправильного лечения жизней, за которые никто не ответит, открыли нам глаза, что медицина развалена. Десятки коррупционных скандалов – доказывают это.
Функциональная неграмотность школьников в любых классах простых школ доказала, что система школьного образования уже не вынесла реформ. Малограмотные выпускники вузов, десятки тысяч студентов, работающих не по специальности – доказывают, что государство не готовит новое поколение профессионалов.
Это не пугает только тех, кто не собирается в Казахстане растить детей и внуков, кто уже подготовил запасные аэродромы. Но все вменяемые граждане удивлены тем, что у государства атрофируются простейшие функции самосохранения.
Поэтому проблема цифрового правительства – это проблема правительства как такового и дальнейшего существования государства.