В конце января в одном из своих интервью директор Республиканского центра по координации трансплантации органов Айдар Ситказинов заявил, что на уровне Минздрава «обсуждаются изменения в законодательство», при которых отсутствие прижизненного отказа человека от посмертного донорства по умолчанию дает государству право после смерти изъять его органы, вне зависимости от мнения родственников. Однако из недр самого Минздрава ничего подобного в публичном поле не звучало. Что, впрочем, не помешало началу очередного ажиотажа, как 5 лет назад, в 2020-м, когда принимали Кодекс «О здоровье народа и системе здравоохранения». Ulysmedia.kz разбирался, откуда в Казахстане подул «ветер трансплантации».
20 января глава Минздрава Акмарал Альназарова встречалась с главой Духовного управления мусульман Казахстана, Верховным муфтием Наурызбаем кажы Таганулы. Айдар Ситказинов там тоже присутствовал.
- Особое внимание мы уделили теме посмертного донорства. В мире лидером в этом вопросе является Испания, где показатель посмертного донорства на 1 миллион человек составляет 49,38. В Казахстане, к сожалению, данный показатель составляет всего 0,36. Мы должны активно работать над увеличением осведомленности населения и разъяснением этой темы через религию. В диалоге с муфтиятом мы нашли общее понимание проблем и надеемся, что участие религиозных лидеров в разъяснении посмертного донорства и вакцинации в мечетях и общинах поможет людям принять осознанное и ответственное решение, - поделился он на своей странице в Instagram.
А потом появляется интервью Ситказинова, где он сообщает о том, что в Минздраве обсуждается пакет поправок.
29 января, за два дня до ухода из «Қазақстан халқына», Болат Жамишев в СЦК также говорил о проблеме трупного донорства. Он даже пожелал «флага в руки» тем, кто начнет хайповать после его пресс-конференции. Еще бы.
- Я отчитывался 17 декабря у главы государства и второй раз говорил о трупном донорстве. Я ему сказал, 4000 человек стоят в очереди на пересадки органов, из них 100 – дети. Мы, если смотреть рейтинги разных стран, по количеству пересадок от трупных доноров в хвосте мировом. А по пересадкам от живых доноров, когда родители отдают почки детям, мы в лидерах. Это плохо. Нужно что-то с этим делать, - сообщил Жамишев.
Он добавил, что население Казахстана должно задуматься над тем, как спасать живых людей и решать связанные с трансплантацией проблемы на законодательном уровне.
- Я надеюсь, что будут все-таки какие-то подвижки. После этого министр здравоохранения встречалась с муфтием, мы тоже встречались и с муфтием, и с лидерами прочих конфессий. Они говорят, дело вообще не в религии. Религия к этому не имеет никакого отношения. Это правовая основа, это сознание граждан. Помогаем мы спасать живых людей или не помогаем. Это выбор, в том числе, и общества.
Аккурат после этих событий и начались новые споры «за» и «против» презумпции согласия в посмертном донорстве. Очень похоже на то, что через деликатное прощупывание почвы с помощью духовенства и публичные мнения авторитетных политиков, Минздрав в 2025-м в очередной раз попытает удачу протащить через парламент то, что ему не удалось 5 лет назад. Не станет же, в конце концов, главный координатор-трансплантолог Айдар Ситказинов просто так разбрасываться словами об обсуждениях в Минздраве некоего пакета поправок.
Сейчас и состав парламента другой. В предыдущем, при котором под нажимом депутатов в Кодексе о здоровье прописали обязательное согласие родственников на посмертное донорство, по крайней мере, не было таких невероятных заявлений, как в нынешнем.
Например, в 2023 году мажилисвумен Гульдара Нурумова предложила законодательно узаконить продажу почек.
- Чужой человек готов, но закон не разрешает. В связи с чем считаем необходимым рассмотреть возможность за материальную компенсацию на добровольной основе разрешить пересадку почек от неродственных доноров, – заявила она на одном из пленарных заседаний.
Дальше слов дело не пошло по понятным причинам. Продажа органов запрещена во всем мире, кроме Ирана и Пакистана, так что присоединяться к этому союзу Казахстану, в котором власть дает себе отчет о последствиях такого рода инициатив, преступно по своей сути.
Сейчас по действующему законодательству Казахстана запрещена посмертная трансплантация от донора, который при жизни не дал на это согласие, а после его смерти против оказался его супруг либо один из близких родственников. Изымать трупные органы также запрещено в пользу иностранцев и лиц без казахстанского гражданства, от несовершеннолетних либо недееспособных, а также от потенциальных доноров, чью личность государство не установило.
Посмертным донором могут назначить только взрослого человека с необратимой гибелью головного мозга. И в 2020-м законодатель позаботился и о том, чтобы медучреждения, куда в экстренном порядке доставляется потенциальный донор в предсмертном состоянии, вообще не знали, есть от человека прижизненное согласие на донорство или нет. Такая информация закрыта для всех, кроме Республиканского центра по координации трансплантации органов. И туда о пациенте с необратимой гибелью мозга врачи сообщают по факту.
Этот момент ведь изначально и был камнем преткновения в споре между медиками и общественностью по вопросу узаконения презумпции согласия на трупное донорство в Кодексе о здоровье.
Система здравоохранения уповала на свою кристальную честность и клятву Гиппократа бороться за жизнь каждого человека до последнего вдоха. Общественность давила на высокий уровень коррупции в системе, готовность реципиентов за любые деньги получить шанс жить и гипотетическое нарушение конституционного права каждого умереть своей смертью от остановки сердца, а не от гибели мозга, которую при желании можно в медкарте и нарисовать.
8 февраля в кулуарах сената у Акмарал Альназаровой прямо спросили, что там ее ведомство «мутит» с обязательным посмертным донорством. К тому времени «прощупывание» общественного мнения через духовенство граждане уже в соцсетях расшерили как надо.
- На законодательном уровне работа по посмертному донорству в Казахстане урегулирована. Возможно, она где-то требует совершенствования, но в целом это зависит не только от законодательной базы. Здесь очень большой вопрос доверия населения к системе здравоохранения, есть вопросы к тарифной политике – по тарифам, которые получают медорганизации. Определены 16 центров, определяющие потенциальных доноров. Мы будем над этим работать, этот вопрос я сама озвучивала, - ответила министр.
Она подчеркнула, что никакого насильственного навязывания обязательного посмертного донорства нет.
И тут возникает вопрос – глава Минздрава что-то не договаривает о разработке неких поправок в закон по трупному донорству, которые будут представлены в мажилис в 2025 году, или директор Республиканского центра по координации трансплантации органов Айдар Ситказинов сказал в январе лишнего?
В любом случае последние новости, ненавязчиво транслирующие казахстанцам о необходимости взглянуть на опыт США и Испании, где действует согласие на посмертное донорство по умолчанию, если гражданин при жизни не изъявил обратное, как бы намекают на то, что дыма без огня не бывает.
В этом случае можно рекомендовать рассмотреть и другой мировой опыт – Дании, Нидерландов, Литвы, Румынии, где действует презумпция несогласия. Не заявил при жизни, что готов стать донором, значит – против.