Пенсионная система Казахстана, которая десятки лет живет в состоянии перманентной реформы, выросла в сложную структуру, имеющую множество недостатков. Казахстанцы, запутавшиеся в своих перспективах на «безбедную старость», уже махнули на это рукой и стараются без оглядки на будущую пенсию, забирают со своих счетов се, что позволяет правительство. В проблеме попытался разобраться и Ulysmedia.kz.
Не откроем Америку, напомнив, что пенсионная система состоит из солидарного, условно-накопительного и накопительного уровней, что обеспечивает некоторую диверсификацию и снижает риски для будущих пенсионеров.
Однако, пенсии маленькие, а те, кто на протяжении трудовой деятельности имел небольшой стаж и низкие доходы – на эти деньги прожить не могут. Не последнюю роль играет низкая доходность пенсионных накоплений и инфляция.
Но мы в этом материале не столько об этом, сколько о других, на наш взгляд, нелепых положениях, сопровождающих пенсионные выплаты, и моментах, влияющих на размер пенсии.
Подготовить этот материал автора побудил пример друга, который в этом году вышел на пенсию после трудов праведных, не нажив палат каменных.
Представьте себе: Казахстан, 1998 год, страна на пороге новой пенсионной системы, а где-то в архивах трудовых книжек пылятся записи о стаже, который должен открыть заветную дверь к солидарной пенсии. Но вот незадача: чтобы эта дверь распахнулась, нужно, чтобы ваш трудовой путь начался чуть ли не с пелёнок. А если вы ещё и из зоны Семипалатинского полигона (об этом ниже), то правила игры становятся похожими на лабиринт, где выход найти сложнее, чем конец скотча. Давайте разберёмся, как устроена эта система, и почему она вызывает у людей желание пересчитать годы своей жизни с калькулятором в руках.
Согласно Закону Республики Казахстан «О пенсионном обеспечении» от 21 июня 2013 года, для получения солидарной пенсии требуется трудовой стаж до 1 января 1998 года: минимум 6 месяцев для частичной пенсии, а для полной – 25 лет для мужчин и 20 лет для женщин. Простая арифметика, скажете вы? Не совсем. Возьмём, к примеру, упомянутого выше друга, 1962 года рождения. К 1998 году ему 35 лет. Чтобы набрать 25 лет стажа, он должен был начать работать в... 10 лет! Да, вы правильно посчитали, и я тоже проверил, хоть и давно учился в школе, – калькулятор не врёт.
Стаж включает не только работу, но и службу в армии, учёбу в вузе или техникуме. Но даже с учётом этих бонусов, чтобы к 35 годам накопить 25 лет стажа, нужно быть работягой, который с младших классов уже трудился на заводе или хотя бы в школьной столовой. Служба в армии (советской) – пара лет, учёба в вузе – ещё пять. И всё равно остаётся ощущение, что где-то в этой формуле спряталась ошибка, как в задачке из учебника математики, которую учитель забыл проверить.
Ирония в том, что система, призванная вознаградить за трудовой подвиг, порой напоминает марафон, где стартовая линия была установлена ещё в детском саду. А ведь для многих казахстанцев, особенно в 1990-е, найти стабильную работу было сродни подвигу Геракла. Перестройка, развал СССР, экономический хаос – и тут ещё требуют 25 лет стажа к 1998 году. Ну что ж, как говорится, кто не успел, тот опоздал.
Теперь перенесёмся в зону Семипалатинского полигона, где история с пенсиями приобретает ещё более драматичный оттенок. Согласно пункту 2 статьи 11 того же закона, лица, проживавшие в зонах чрезвычайного и максимального радиационного риска с 29 августа 1949 года по 5 июля 1963 года не менее 5 лет, имеют право выйти на пенсию раньше: мужчины – в 50 лет, женщины – в 45.
Казалось бы, справедливо: люди, чьё здоровье пострадало из-за ядерных испытаний, заслуживают льгот. Но вот парадокс: если вы прожили в той же зоне, скажем, 4,5 года или чуть позже – до 1965 года, – то вам прямая дорога на пенсию в 63 года, как и всем остальным. Почему 5 лет – это магическая цифра, а 4,5 года уже не считается? И почему именно 1963 год стал точкой отсчёта, хотя полигон продолжал влиять как бомба замедленного действия на здоровье людей и после? Та радиация улетучилась, как запах дешевых духов?
Это как арт-хаусное кино, понятное только посвященным разработчикам закона, мы, простые смертные, не доросли до этих интеллектуально-эстетических высот.
Между тем ранее депутаты мажилиса предлагали досрочный выход на пенсию мужчинам с 55 лет при общем стаже 25 лет и женщинам с 50 лет при общем стаже 20 лет.
- Снижение периода накоплений приведет к уменьшению размеров базовой пенсионной выплаты, которая исчисляется пропорционально стажу участия в пенсионной системе, - отреагировал на это предложение премьер-министр Бектенов.
Справедливости ради стоит сказать, что для этих граждан предусмотрено льготное исчисление трудового стажа. Работа и военная служба в районах, прилегающих к Семипалатинскому ядерному полигону в период с 29 августа 1949 года по 5 июля 1963 года, учитываются в тройном размере, а с 6 июля 1963 года по 1 января 1992 года – в полуторном размере.
Но вновь возникает вопрос: что за странный временной отрезок между 5 и 6 июля? После пятого июля жить стало лучше, жить стало веселее?
Действительно, этот односекундный провал между 5 и 6 июля 1963 года выглядит не просто странно, а как будто в полночь прилетели инопланетяне и нейтрализовали радиацию. 5 июля – последний день «экологического апокалипсиса в кубе», а 6 июля – уже апокалипсис «в полтора раза» легче. Видимо, ночью кто-то пришёл со счетчиком Гейгера и пересчитал радиацию.
С точки зрения логики или медицины – никакого внятного объяснения этому нет. Ни ядерных мораториев, ни изменений уровня радиации, ни резкого улучшения условий жизни в районе полигона 6 июля 1963 года не происходило. Но в документах всё строго: до 5-го – тройной стаж, с 6-го – полуторный. А что было 6 июля утром, история умалчивает. Может, вышло постановление. А может, просто бухгалтер устал умножать на три.
Представьте, что вы – житель Семипалатинского региона, который провёл в зоне риска почти всю юность, но не дотянул полгода до заветных 5 лет. Или переехал оттуда на год раньше. И вот, вместо пенсии в 50 лет вам предлагают ждать до 63. Это, как если бы в ресторане вам подали половину порции супа только потому, что вы заказали его на минуту позже официального времени обеда. Логика ускользает, как та радиация с полигона.
Вопрос, который напрашивается сам собой: почему нельзя было сделать систему более гибкой? Например, ввести градацию: 5 лет в зоне риска – пенсия в 50 лет, 4 года – в 52, 3 года – в 55. Ведь радиация не спрашивала у людей, сколько лет они там прожили, прежде чем оставить след на их здоровье. Такой подход выглядел бы логичнее и человечнее, чем строгий порог в 5 лет и 1963-й год как точка невозврата.
Подчеркнем, такую же градацию по этому расчету можно было бы и применить по поводу описанного выше стажа в 25 лет до 1 января 1998 года.
Возможно, дело в бюрократической простоте и простодушной неуемной лени: проще установить чёткие рамки, чем разбираться в каждом случае индивидуально. Но в результате получается, что система, призванная компенсировать людям их страдания, сама становится источником новых обид. И это не только про Семипалатинск – та же история с солидарной пенсией, где 25 лет стажа для мужчин звучат как вызов, достойный мифов о Сизифе.
Солидарная пенсия в Казахстане – это как старый советский фильм: вроде всё понятно, но местами хочется перемотать и спросить: «А это точно так задумывалось?» Для обычного мужчины 1962 года рождения 25 лет стажа к 1998 году – это почти фантастика, если только он не начал работать в начальных классах. А для жителей зон Семипалатинского полигона строгие рамки по годам и срокам проживания напоминают лотерею, где выигрыш зависит от случайного стечения обстоятельств.
Тем временем выяснилось, что Закон от 21 июня 2013 года «О пенсионном обеспечении в Республике Казахстан» утратил силу. Он был отменен Кодексом Республики Казахстан от 20 апреля 2023 года «Социальный кодекс Республики Казахстан», который вступил в силу с 1 июля 2023 года.
Согласно нему, положение о праве на пенсионные выплаты для лиц, проживавших в зонах чрезвычайного и максимального радиационного риска, сохраняется. Аналогичные нормы теперь содержатся в Социальном кодексе Республики Казахстан. В нем также упоминается, что эти права предоставляются в соответствии с Законом Республики Казахстан «О социальной защите граждан, пострадавших вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском испытательном ядерном полигоне».
Таким образом, несмотря на то, что сам закон 2013 года был отменен, основные положения, касающиеся пенсионного обеспечения граждан, пострадавших от радиации, были перенесены в новый законодательный акт – Социальный кодекс.
В Казахстане в свое время была внедрена пенсионная система по чилийскому образцу. А оправдало ли это себя? За комментарием мы обратились к экономисту Айдару Алибаеву.
- Ответ на этот вопрос состоит из многих составляющих. Основные задачи, которые ставили перед этой пенсионной системой консультанты, а именно Всемирный банк, Международный валютный фонд и прочие товарищи, преследовали две цели. Во-первых, повысить пенсионный возраст, и, во-вторых, свалить с плеч государства на плечи самого гражданину заботу о его собственной старости. То есть, иными словами, навстречу политической и социальной политике пришел жесткий оскал капитализма, – поясняет экономист.
По его словам, в те годы пришлось уговаривать людей и была аргументация, что это в их интересах, и главным аргументом были две мысли: первая – ты за всю свою трудовую жизнь сможешь сделать большие накопления; вторая – ты развиваешь страну, строишь заводы, фабрики и из этих денег будешь получать инвестиционный доход, распределяемый по твоим пенсионным счетам, и будет всем большая радость. Ну и, как показало время, практически все это не сошлось, не получилось.
По мнению Айдара Алибаева, сегодня в среднем на одном пенсионном счете находится сумма, эквивалентная не более 3000 долларов. Средняя арифметическая величина. Если сумму пенсионных накоплений – 24 – 25 триллионов – тенге разделить на всех получателей, в результате получится около полутора миллиона тенге.
- И это, представьте, практически за время накоплений. То есть это ничтожно мало. Разве можно считать, ну даже пусть 2 миллиона будут суммой, которая обеспечит человеку нормальную старость после его выхода на пенсию? Конечно нет. Второй момент. Обещанное развитие реального сектора за счет накоплений тоже не произошло. Никто никуда не инвестировал толком, – возмущается эксперт.
В связи с этим, интересное наблюдение сделал ТГ/канал egovpress.
- В 2024 году размер минимальной пенсии был 57 853 тенге. В 2013 году пожилые люди получали минимальную пенсию в размере 19 066 тенге. То есть, с 2013 по 2024 годы размер пенсии увеличился с 124 долларов США до 125 долларов США. На целый один доллар США за 10 лет», – опубликовал подсчет канал.
За скобками этого материала остались такие сопровождающие, как частные управляющие компании и аннуитет. Но все это, по словам Алибаева, копейки, очень маленькая величина от размера всех пенсионных активов и они не характеризуют состояние пенсионной системы.
Тем временем тенге опять в крутом пике, а наши накопления, даже которые находятся сегодня в ЕНПФ, обесцениваются. Они теряют свою покупательскую способность в валютном и тенговом выражении.
Поговорили мы с экономистом и про взносы работодателя. По его словам, они погоды не делают. Потому что многие работодатели этого избегают. Или перекладывают на плечи самого вкладчика.
- Ну, например, он вынужден за работника 5% платить, но на эти 5% он уменьшил ему заработную плату и работающему некуда деваться. А соблюдают эти обязательные отчисления только государственные организации, – досадует Алибаев.
В результате этого многие уходят в теневую сферу, переходят на наличку и государство больше теряет, чем приобретает.
Другой момент, что упомянутые 5% тебе не принадлежат. Считается, что они принадлежат как бы работодателю. И вообще возникает юридическая коллизия. Допустим, в случае смерти пенсионера те накопления, которые сложились из 10% обязательно пенсионного взноса, наследники могут получить. А те, которые платил работодатель, с ними до сих пор не ясно, что делать. Почему?
- Потому что человек умер, эти 5% ему по закону не принадлежат. А что с ними делать? Назад работодателю возвращать? Такое в законе не предусмотрено. Государство себе забрать тоже не может. Эти деньги не принадлежат государству, а тогда кому? И вот этот вопрос, на мой взгляд, он, знаете, окончательно не решен. Хотя я считаю, что если вы обязали, что эти 5% работодатели платят в пользу своего работника, то надо было сразу по закону сказать, что это его деньги. Такие же, как и те, которые 10% он сам платит. И тогда было бы логично. А так получается – платят в его пользу, а он их получить не может, – приводит свои резоны эксперт.
Система могла бы быть мягче, гибче, человечнее. Но пока она такая, какая есть; остаётся только пересчитывать стаж, проверять даты и, возможно, с лёгкой иронией вспоминать, как в 10 лет вы ещё не думали о пенсии, а просто мечтали о велосипеде. Может, пора ввести льготы для тех, кто в детстве хотя бы пытался работать, например, помогал бабушке на даче? Шутка, конечно. А может, и не совсем.